Эленде – гении с прекрасными идеями, но совершенно не способном управлять. Тосковала о его простом идеализме. Эленд оставался оптимистом и ученым, но оба этих качества приглушали события, свидетелем и участником которых ему пришлось стать.
Вин наблюдала, как он, двигаясь вдоль стеллажа с провиантом, ведет пальцем по краю полки. Останавливается, смотрит на испачканный палец и щелчком стряхивает пыль. Борода придавала Эленду суровый вид, вполне соответствующий королю на войне. Год усиленных алломантических тренировок и упражнений с мечом сделал тело сильнее – пришлось даже перешивать мундиры. Тот, в котором Эленд был сейчас, все еще хранил следы сражения.
– Удивительное место, правда? – спросил он.
Повернувшись, Вин глянула в темноту подземного хранилища:
– Вроде того.
– Он знал, Вин, – продолжал Эленд. – Вседержитель. Он подозревал, что этот день наступит, – день, когда вернется туман и начнется голод. Потому и позаботился о складах с провиантом.
Вин подошла к стеллажу, возле которого стоял Эленд. Она знала, что продукты, как и в остальных хранилищах, окажутся качественными, большей частью упакованными в банки на каком-нибудь из заводов Вседержителя, и останутся годными к употреблению еще несколько лет. Того, что здесь хранилось, хватило бы городу очень надолго. К несчастью, этот город был не единственным, чья судьба зависела от Вин и Эленда.
– Представляешь, каких усилий это ему стоило? – Эленд разглядывал банку с тушеной говядиной. – Каждые несколько лет запасы приходилось обновлять: постоянно упаковывать новые продукты и направлять их в хранилища. Это продолжалось веками, и никто ничего не знал.
– Нетрудно хранить секреты, когда ты господь-император, окруженный фанатично преданными священниками.
– Да, но все-таки сам факт… силы, которые он на это тратил… – Эленд повернулся к Вин. – Понимаешь, что это означает? Вседержитель знал: с ним можно справиться. С тем существом, которое мы выпустили, – с Бездной. Вседержитель предполагал, что в конечном счете сумеет его победить.
Вин фыркнула:
– Вовсе не обязательно, Эленд.
– Тогда зачем все это было нужно? Вероятно, он считал, что сопротивление не безнадежно.
– Люди всегда сопротивляются, Эленд. Даже умирающее животное продолжает бороться.
– Но ты не можешь не признать, что эти пещеры – хороший знак, – настаивал Эленд.
– Хороший знак? – подходя ближе, тихонько переспросила Вин. – Я знаю, ты просто пытаешься на что-то надеяться, но мне в последнее время трудно видеть в происходящем хоть какие-то «хорошие знаки». Ты сам должен признать: солнце темнеет. И краснеет. Здесь, на юге, это особенно заметно.
– Вообще-то, я сомневаюсь, что изменилось солнце, – заметил Эленд. – Это все дым и пепел в воздухе.
– Еще одна проблема, – не унималась Вин. – Пепельные дожди теперь идут почти без остановки. Люди боятся выходить на улицу. Свет меркнет, все становится темнее. Даже если
