копной русых непослушных волос. Его родители не раз намекали ему на дочку соседей, похоже, она нравилась не только ему одному, но и его родителям.
«Надо будет поинтересоваться у родителей, где она сейчас, – решил он про себя. – Может еще не поздно вернуть ее на путь истинный».
От размышлений его отвлек шум. Он поднял глаза. В блиндаж вошел штабс-капитан Козин. Не снимая шинели, офицер повалился на койку.
– Что случилось? Почему у вас кровь на щеке?
– Меня сейчас чуть не убили, – тихо ответил Козин. – Нет ни немцы, а наши доблестные солдатики. Надо же! Воевать сволочи, не хотят! Всех бы повесил…
Капитан, молча, подошел к столику и, налив себе полстакана вина, выпил.
– Скоты! Хамло! – не унимался Козин. – Это люди, люди…. Да, какие это люди, быдло одно, а не люди?
Варшавский промолчал. Если честно, то и ему надоела вся эта война. Пока они здесь сидят в окопах, там, в Петербурге происходят главные события века, решается вопрос о власти.
– Кстати, Евгений! Тебя, срочно, просил прибыть полковник Меньшиков.
– Зачем я ему понадобился? Он ничего не говорил?
– Это ты у него спросишь. Мне приказали передать, я и передал…
Козин снова налил полстакана вина и залпом выпил. Евгений поднялся из-за стола и стал одевать шинель. Застегнув ремни портупеи, он вышел из блиндажа. Варшавский невольно зажмурился от лучей октябрьского солнца и, поправив козырек фуражки, двинулся вдоль траншеи. Он проходил мимо солдат, которые сидели кучками и о чем-то говорили. Отдельные из них поднимались на ноги и принимали стойку «смирно», другие же не обращали на него никакого внимания. Варшавский выбрался из траншеи и короткими перебежками побежал в сторону небольшого лесочка, в котором находился штаб полка. За спиной раздалось несколько винтовочных выстрела. Одна из пуль угодила в сосну, выбив из нее крупную щепку. Трудно было определить, кто именно стрелял в него свои солдаты или немцы.
На небольшой полянке, окруженной соснами, около автомобиля стоял полковник Меньшиков. Заметив Евгения, он махнул ему рукой. Варшавский козырнул и посмотрел на полковника.
– Вот что, голубчик! – произнес полковник. – Берите мою машину и направляйтесь в штаб генерала Корнилова. Передайте ему пакет. Донесение секретное, поэтому будьте осторожны и внимательны. На дорогах много дезертиров и всякого сброда. Пакет не должен попасть в чужие руки. В крайнем случае, вы должны его уничтожить.
Меньшиков прикрыл ладонью рот и стал кашлять. По его утробному кашлю, Евгений сразу понял, что полковник серьезно болен.
– Приказ ясен, голубчик? Если приказ ясен, то больше не смею вас задерживать.
– Так точно, ваше высокое благородие.
– Кстати, возьми с собой двух верных присяге солдатиков и отправляйся.
Варшавский отдал честь и, сунув пакет в полевую сумку, направился к ожидавшему его автомобилю.
***
Автомобиль, словно толстая
