только, что от нее зависело вытеснить из дворца Екатерину и разделить с Петром I престол Российской империи.
Все согласны в том, что г-жа Кайзерлинг была образцом женского совершенства. С необыкновенной красотой, признававшейся всеми и бывшей как бы особенностью фамилии Монсов, соединяла она обворожительный характер. Она обладала сентиментальностью, но без томления; была пикантно своенравна, но не упряма; умна, но ее ум не вредил ее сердечной доброте; ее серьезный ум умерялся шаловливой шуткой. Все эти преимущества давали ей власть над сердцами мужчин, для обладания которыми она никогда не прибегала к искусственным мерам.
Такие выдающиеся качества не могли ускользнуть от проницательного взгляда Петра I. Он преподнес прекрасной барышне свою любовь и встретил, что так редко случается с коронованными влюбленными, самый решительный отпор.
Он не отказался, однако, от своего намерения; напротив, еще с большей горячностью начал он настаивать на достижении его. Хотя рожденный в холодном Севере, этот монарх всегда отдавался любви со всем жаром восточного человека. Он возобновил свои предложения, сопроводил их самыми выгодными условиями и, сверх того, подарил девице Монс прекрасный дом. Все было тщетно. Меншиков и Екатерина, бывшая уже тогда при дворе, потеряли бы все, если бы Монс уступила. Меншиков употребил весь свой ум, чтобы помешать намерениям Петра. Но, вероятно, Меншиков должен был бы склониться пред горячей страстью своего господина, если бы сама твердость девицы Монс не посодействовала стремлениям Меншикова и Екатерины.
Если уж Екатерина, при своей посредственной любезности, могла достигнуть того, что была возведена в сан императрицы, то более чем вероятно, что красивая Монс своими прекрасными качествами гораздо скорее достигла бы этой высокой цели. Однако она предпочла такой удел и такого любимого ею человека, которые, хотя и были гораздо выше рождения и ожиданий девицы, но все же значительно ближе к ней, чем трон и император. Она втайне обручилась с прусским посланником Кайзерлингом. Петр узнал об этом в тот момент, как собирался на бал, узнал из перехваченного письма, в котором она жаловалась на навязчивость государя. Это несчастное открытие превратило любовь государя в гнев. Он отправился на бал, где встретил красавицу, и уже здесь, на балу, дал ей чувствительное доказательство своего неудовольствия. Больно видеть, что этот великий человек, которому так охотно прощаешь опрометчивость, был настолько мелочен, что потребовал назад подаренный дом. Чтобы не подвергать свою невесту новым неприятностям, Кайзерлинг решился немедленно жениться на ней, но в то же время схватил жестокую болезнь, которая свела его в могилу. Уже на смертном одре он, как честный человек, исполнил свое обещание и женился на красивой Монс. Вскоре за тем Кайзерлинг умер. Его вдова осталась в Москве, где скончался ее муж, и с достоинством проживала свои дни вдали от двора, в домашней тиши, погруженная в воспоминания несчастных обстоятельств своей жизни, и там же в Москве умерла.
14. Балк, рожденная
