удивили! Мне казалось, что я здесь знаю всех. Может, это Парфитты наконец взаправду переезжают? Они говорят об этом уже лет семь, и я, признаться, начала думать, что все это только разговоры. Миссис Писгуд, вы слышали? Мисс Климпсон говорит, что Парфитты наконец-то действительно уезжают!
– Бог ты мой! – воскликнула миссис Писгуд, поднимая свои слегка выпученные глаза от какого-то рукоделия и направляя взгляд, словно театральный бинокль, на мисс Климпсон. – Вот это новость. Наверное, это из-за ее брата, который гостил у них на прошлой неделе. Видимо, он собирается жить теперь вместе с ними, и это, конечно, все объясняет: в таком случае им не обойтись без еще одной спальни, когда девочки вернутся из школы. Очень разумное решение, я бы сказала. Насколько я знаю, он вполне состоятелен, и для детей так будет гораздо лучше. Интересно, куда они переедут? Вероятно, в один из тех новых домов на Уинчестер-роуд, хотя тогда им непременно придется обзавестись машиной. Впрочем, думаю, он в любом случае захочет, чтобы они ее купили. А скорее купит ее сам и позволит им ею пользоваться.
– Не думаю, что речь шла о Парфиттах, – поспешно вставила мисс Климпсон. – Даже точно – нет. Это была какая-то мисс… миссис Бадж упоминала, кажется, некую мисс Уиттакер.
– Мисс Уиттакер?! – в унисон воскликнули обе дамы. – Не может быть. Вы уверены?
– Не сомневаюсь, что мисс Уиттакер сказала бы мне, если бы собралась переезжать, – заявила мисс Мергатройд. – Мы с ней большие друзья. Думаю, миссис Бадж что-то не так поняла. Люди порой придумывают бог знает что на пустом месте.
– Я бы не была столь категорична, – укоризненно возразила миссис Писгуд. – В этом может что-то быть. Мисс Уиттакер не раз говорила мне, что хотела бы приобрести птицеферму. Осмелюсь предположить, что она не распространялась об этом направо и налево, но мне она всегда доверяла. Так что, вполне вероятно, именно это она и хочет сделать.
– Миссис Бадж не говорила, что мисс Уиттакер уезжает, – торопливо поправилась мисс Климпсон. – Она только сказала, кажется, что после смерти какой-то родственницы мисс Уиттакер осталась одна, и она, миссис Бадж, не удивилась бы, если бы той стало одиноко в опустевшем доме.
– Ох уж эта миссис Бадж! – заметила миссис Писгуд, многозначительно качая головой. – Чудесная женщина, но иногда все истолковывает превратно. Хотя такая мысль и мне приходила в голову. Я только на днях сказала бедняжке Мэри Уиттакер: «Не одиноко ли вам в этом доме, дорогая, теперь, когда не стало вашей дорогой тетушки?» Уверена, ей пошло бы на пользу, если бы она куда-нибудь переехала или взяла кого-нибудь к себе пожить. Неестественно для молодой женщины оставаться совершенно одной, так я ей и сказала. Я, знаете ли, мисс Климпсон, из тех, кто предпочитает говорить начистоту.
– О, я тоже, миссис Писгуд, – подхватила мисс Климпсон, – именно это я и сказала тогда миссис Бадж. «Правильно ли я понимаю, что было нечто странное в смерти пожилой дамы?» – спросила я ее, потому что она упомянула о каких-то особых обстоятельствах, а мне, видите ли, совсем не хотелось бы жить в доме, о котором идет дурная
