сэр, уходите!
Он печально взглянул на меня. В этом взгляде не было гнева. Спрятал руку под плащом, глубоко вздохнул, повернулся и медленно вышел из комнаты.
Сент-Врейн, который в конце этой сцены повернулся, пошел за ним к двери, выглянул и смотрел ему вслед. Со своего места я видел, как мексиканец пересек квадратный двор patio. Он плотно завернулся в плащ и шел в позе, выражающей глубокое уныние. Через мгновение он прошел через сагуан[34], вышел на улицу и исчез из вида.
– Что-то в нем есть поистине загадочное. Скажите мне, Сент-Врейн…
– Тшшш! Посмотрите туда! – прервал меня мой друг, показывая в открытую дверь.
Я посмотрел на лунный свет. Три человека шли вдоль стены к входу в patio. Их рост, поза и вкрадчивая неслышная походка убедили меня в том, что это индейцы. В следующее мгновение они исчезли в тени.
– Кто они? – спросил я.
– Более опасные враги бедного Сегена, чем были бы вы, если бы знали его лучше. Жаль, если эти голодные коршуны одолеют его в темноте. Но нет: он достоин того, чтобы предупредить и помочь, если понадобится. И он это получит. Спокойней, Гарри, я скоро вернусь.
С этими словами Сент-Врейн меня оставил; мгновение спустя я увидел, как он выходит за ворота.
Я лежал, думая о происходящих вокруг меня странных происшествиях. И размышления мои были печальны. Я оскорбил человека, который не причинил мне вреда и которого мой друг явно уважает. На камнях снаружи прозвучали подкованные копыта; это подошел Годе с моей лошадью; затем я услышал, как он забивает в землю колышек.
Вскоре после того вернулся и Сент-Врейн.
– Ну, – спросил я, – что с вами было?
– Да ничего. Этот горностай никогда не спит. Он сел на лошадь раньше, чем они его догнали, и вскоре стал для них недосягаем.
– Но не поедут ли они за ним верхом?
– Маловероятно. Уверяю вас, у него поблизости есть товарищи. У Армихо – а это он послал за ним индейцев – нет людей, которые решились бы последовать за ним в горы. Когда он за пределами города, о нем можно не бояться.
– Но, мой дорогой Сент-Врейн, расскажите мне, что вы знаете об этом удивительном человеке. Я вне себя от любопытства.
– Не сегодня, Гарри, не сегодня. Не хочу, чтобы вы волновались; к тому же мне сейчас нужно уйти. До завтра! Спокойной ночи! Спокойной ночи!
С этими словами мой непоседливый друг предоставил меня Годе и ночи, полной размышлений.
Глава девятая
Остаюсь один
На третий день после фанданго было решено, что караван отправится в Чихуахуа.
Это день наступил, а я не мог отправиться с караваном. Мой врач, вымогатель мексиканец, заверил меня, что путешествие для меня равносильно смерти. У меня не было доказательств противного, пришлось ему поверить. Надо оставаться в Санта-Фе до возвращения торговцев.
Проход или коридор, ведущий во двор мексиканского дома, называется сагуан. Сбоку от него помещение привратника – портеро; если такого помещения нет, есть каменная скамья, на которой обычно сидит привратник. Патио, двор, представляет собой закрытое пространство в центре; вокруг него располагаются комнаты дома, по сторонам тянутся галереи. Обычно в центре фонтан и три или четыре дерева – лаймовое или апельсиновое. Азотеа, или крыша, плоская и цементированная; здесь можно прогуливаться или курить, если солнце не слишком жаркое.
