Как тебе отлично известно, банды объявили меня лицензированной дичью, предназначенной для отстрела. Пришлось отказаться от ряда милых привычек. Не только от прогулок и ежедневных посещений городских кафе, но и от обыкновения болтать лишнее.
– В сё-таки расскажу, – сказал Пит. – Это не бог весть какая тайна, и в моём досье наверняка имеется подробная справка на сей счёт.
«Ч то-то не видел я там такой справки», – подумал я, вспомнив скудное досье своего напарника. Тем временем Пит продолжил:
– В нашей Академии, на последнем курсе, была практика по тактическому мастерству. Всё происходило на линии соприкосновения, но в тылу, далеко за передовыми заставами. Меня назначили старшим в группе. Последнее, что приказали, – сидеть смирно и не высовываться. Район считался тихим, ни одной банды там никто давно не видел, и ничего экстремального не ожидалось. Как-то раз мы с товарищем пошли проверять расположение техники в боевом охранении. Вдруг слышим: шум, грохот, крики. Заглянули в окоп, а там ребята из второго взвода обстреливают банду диких. Ненастоящую, конечно, вымышленную, виртуальную. Препода нигде не видно, его помощника – тоже. Мы немного смутились, но ребята сразу нас поняли. «Мы, – говорят, – немного постреляли, теперь ваша очередь!» А надо сказать, что в моём взводе был такой боец, Эл. Он вообще не переносил чая, просто тошнило его от этого напитка. Пищевая аллергия какая-то. И вот потом сидели мы в блиндаже и пили как раз тот самый чай. Вдруг вбегает наш Эл. В руках кружка, а глаза дикие-дикие, просто бешеные. У меня сразу мысль: не чай он пил. Я ему: «Ты что, сдурел?» Он в ответ: «После этих учебных обстрелов решил чаю попить. Крепкого, как вы делаете. И у меня получилось! Только вот штырит чего-то». Стал я разбираться, что у него за чай такой. Смотрю: трофейный, именно тот, что нам с передовой заставы прислали. Оказался там не чай вовсе, а разбавленный какими-то сушёными листьями джаргун – стимулирующий препарат нового поколения. А я же старший, отвечаю за этих раздолбаев. Поехал разбираться на ту заставу, откуда прислали «чай». Это же целое преступление – практикантам такую дрянь вместо чая давать. Приезжаю, а там реальный бой. Настоящий, не учебный вовсе.Какая-то банда из пустыни наехала. До меня никому дела нет, все заняты, каждый человек на счету. Ну, я и подключился. А потом зацепило, урановой пулей лицо пробило насквозь, от щеки до щеки. Зубы ‒ в крошево, челюсть ‒ в осколки. Отвезли меня в академический госпиталь, а там что-то не заладилось. У нас, говорят, сейчас нужное оборудование на ремонте и необходимые импланты отсутствуют. Или в другой госпиталь поезжай, или заштопаем, как сможем, но уродом останешься, либо аугу тебе поставим, сейчас свободные есть. Не боись, бесплатно. Откуда у них были такие аугменты? Хрен их знает. Я так и не понял. Что делать? Подписал согласие. А когда в себя пришёл после наркоза, повязку сняли и до зеркала допустили, уже поздно было возмущаться. Лицо чужое. Челюсти искусственные. Скулы – тоже. Практически весь лицевой скелет из карбона. Отключить эту иллюминацию нельзя никак, там всё намертво заделано, а главное – в заводской гарантии прописано. Этот
