встал эльф и прищелкнул языком от досады, – я конечно, теперь, не устаю, но все время стоя, я же не лошадь. У тебя кольчуги какой-нибудь нет?
– Трусов железных точно нет, – хохотнул Рамус, и сам сел на стул.
– Трусов? – не сразу понял парень, а потом укоризненно посмотрел, – Можно и юбку, или просто подлиннее. Окажи услугу, а?
– Чем платить будешь, душа неприкаянная? – алхимик уже совсем пришел в себя, и с удовольствием смотрел в растерянное лицо друга. Редкое зрелище, если так-то. Но парень и впрямь быстро пришел в себя.
– В счет процентов, что за эти годы накапали.
– Я уже все вернул, – не остался в долгу Рамус, – Ру и Ризу, так что не умничай. Ты давай рассказывай, как тебя снова угораздило так вляпаться?
Руфис вздохнул и рассказал про озеро.
– И ты вот так его бросил? – не поверил алхимик, – Риза?
– Ну а что? – смутился вдруг Руфис, – Ему Ру нужна, а я так, не пойми кто.
– Это да, – поморщился Рамус, вставая, – тут не поспоришь. Пойду, – он ткнул в друга пальцем, – За кольчугой. И не вздумай никуда исчезать!
***
Алазар вышел на плато перед ущельем, лес тут почти заканчивался и потому был редким и чахлым. Старый охотник передернул плечами, внезапно стало неуютно, словно с него плащ на холодном ветру сдернули.
По всему плато были раскиданы черные, словно выжженные круги, не особо большие. Эльф осторожно присел, внимательно рассматривая ближайшее пятно. Это и впрямь был пепел, а еще пахло серой и железом. На своей памяти, ничего подобного Алазар не помнил. Ухо дернулось, улавливая низкое глухое рычание, и охотник вскочил, а под ним сразу загорелась печать. Шустрые, и черные, словно сгустки ночной тьмы, твари кинулись на него с разных сторон. Стена бушующего ветра, вырвавшись из печати, раскидала большую часть, но две все же проскочили внутрь. Алазар потянул клинок, усиливая печать еще одной сверху. Стена стала плотнее, подняв в воздух и песок с мелкими камнями, вращаясь со страшной скоростью, они резали тварей, не желающих отступать, не хуже железных лезвий.
Охотник смог их рассмотреть, очень худые, с большой головой и клыками, длинным лысым хвостом и небольшими, торчащими острыми ушами, эти звери походили на собак. Вот только собаки не дымятся и не имеют таких багровых горящих глаз. А еще, от тварей, ощутимо несло магией. Нехорошей магией, которая пахла огнём, пеплом и кровью.
Клацнув челюстью, одна из тварей бросилась к нему, а вторая, обойдя сзади, попробовала вцепиться Алазару в загривок. Мужчина пригнулся и, шагнув навстречу первой, резанул ее по животу. Руку дернуло, словно он распарывал древесину. Тварь заверещала и упала на землю, вокруг неё заклубился черный дым, а рана на глазах затянулась.
Это было плохо! Охотник настороженно смотрел, как собаки, уже снова обе, приближаются к нему. У него было с собой масло, но отчего-то эльфу сразу показалось, что огонь ему не поможет. Силы таяли, но тех тварей, что были за печатью, стало меньше, а значит, их покрошило, а точнее перетерло
