только Андрей иронию проигнорировал, он обернулся к гостю и ответил вполне серьезно.
– Да. Это оказалось сложнее, чем я предполагал.
– Охренеть логика… И что теперь?
– А что делают, когда устают? Отдыхают.
– От человека?
Андрей взгляд, направленный на него, без труда выдержал, глаза не отвел. Видимо, привык к Эйлеровским взглядам за время жизни с Александрой.
– Да. Можно любить человека и уставать от него, и иногда отдыхать от него. Разве это настолько непонятно?
Тут хотелось соврать – просто чтобы доказать свою правоту во всем. Но на ложь не было сил, да и Андрей наверняка знал о собеседнике достаточно. Ян ни на миг не забывал, каково впускать в свою жизнь человека, который вечером может заглянуть в гости – или оказаться в мексиканской тюрьме на двадцать лет. Причем с одинаковой вероятностью.
– Допустим, понятно. И ты прав, лезть в это глубже мне не хочется, – сдался Ян. – Но ты имей в виду… Я ей на этот раз не помогу. У тебя шансов больше, я прекрасно знаю, какие у тебя связи. Просто подготовься к тому, что нужно будет сорваться, если все полетит черт знает куда – а каковы шансы, что оно не полетит?
– То есть, снова перекраивать жизнь под нужды Александры?
– Ну, или так, или продолжай пролеживать диван в своем кабинете и сверхурочно кастрировать котов. Это тоже важно.
Андрей мог бы послать его хотя бы сейчас, а все равно не сорвался, предпочел промолчать. Ян подозревал, что это плохо: такая усталая злость могла тлеть куда дольше, чем бурная вспышка гнева. Но нужных слов тут все равно не осталось, дальше Андрею самому предстояло решить, как поступить.
Яна ожидала все та же бумажная волокита, поглощающая медленно и неумолимо, как болото. Спешить к этому не было никакого смысла, так что он даже не пытался объехать нарастающие вечерние пробки и обратно к отделению добрался уже в ранней темноте. Никого это особо не волновало, поэтому Ян просто собирался вернуться в кабинет и убить еще несколько часов жизни на тексты, которые никто не будет читать, когда его окликнул дежурный.
– Ян Михалыч, ты это… подожди, а?
В том, что дежурный его позвал, не было ничего особенного – и по работе могла возникнуть необходимость, и попытка одолжить денег стала бы не таким уж невероятным вариантом. Куда больше Яна удивило то, как дежурный обратился к нему: как будто украдкой, напряженно оглядываясь по сторонам. Почти как секретарь Андрея, и это было даже забавно… Хотелось усмехнуться, но Ян подозревал, что его не так поймут, и просто подошел к окошку.
– Подождал. Что нужно?
– Там этот… Принц наш парниковый опять подозреваемого в допросную поволок… А как по мне, плохая это идея… Там подозреваемый про врача ныл, и я предлагал, но этот же ни в какую…
– Так, стоп, – нахмурился Ян. – О чем вообще речь? Какого подозреваемого? И я так понимаю, речь идет о Костюченко?
– Ну да… Ты ж знаешь, каким он делом занят?
