час, второй… Телефон молчит.
Москва
Маленькая комната в белом панельном доме у метро «Текстильщики». Табачный дым, много бутылок.
Чужие лица, чужие глаза… Кто они? Расплылись, смешались. Я хочу остаться наедине с хозяйкой, но меня учит жизни какой-то пьяный качок:
– Парики носят только педики и те, кого я соплей перешибу! Нормальные пацаны стригутся коротко, и им плевать на красоту морды.
Я киваю. Меня тошнит, теперь я хочу быстрее на улицу.
Москва
Квартира около метро «Коломенское». Самодельная мебель хозяина. Дверца шкафа не хочет открываться – ее надо сильно дергать, упираясь ногой в соседнюю. На столе стоит пишущая машинка. Надо печатать диссертацию, но хочется спать и есть. На кухне в кастрюле остатки плова от вчерашних гостей. Я сажусь на табуретку, закуриваю и думаю о походе в Карпаты.
Москва
Кухня в старом деревянном доме на берегу Москвы-реки. Я сижу за столом и готовлю салат из укропа с зеленым луком. В духовке доходит мясо с луком, сыром и майонезом. У окна мужчины пьют разведенный спирт. Рядом со мной две девицы без стеснения обсуждают, что крепкий слесарь гораздо лучше, чем замороченный ученый. Я пытаюсь возразить, что крепкий ученый лучше, чем замороченный слесарь, но на меня машут рукой и говорят, чтобы не умничал.
Москва
Ленинский проспект, высотный дом с золотыми балконами. Первая своя квартира. Лифты с зеркалами, вахтер, много машин на парковке. Рядом живут Лев Лещенко, Валентина Толкунова… Я стою посреди большой комнаты и с недоумением оглядываюсь. Грязный паркет с пузырем посредине, обои отклеиваются, из угла комнаты дует, перекошенные бетонные балки, дверцы шкафов не закрываются, ванная комната заляпана цементом… такое чувство, что в квартире нет параллельных и перпендикулярных линий.
– Фиг с ней, с геометрией! – говорю я и иду на кухню курить.
Спички я забыл, но электрическая плита работает. Я прикуриваю от раскаленной конфорки и смотрю через мутное окно на пруд, лес и убегающий к горизонту проспект.
Москва
Садовое кольцо, рядом МИД. Квартира приятеля-художника. На кухне красный потолок, на стенах нарисованный кирпич, в комнате много картин, в углу прислонились еще штук двадцать. На картинах ужас на крыльях ночи, боль, страх, безвременье… Нам всем наливают по стакану, становится легче.
– Я вам такое же нарисую, – говорит художник. – Только скажите, на какой стенке.
Москва
Соседи по дому. Дорогие мебельные гарнитуры, все вылизано, по комнатам ходишь, как по музею. Сажусь на краешек стула и слушаю рассказ, как «там» хорошо и как «тут» плохо.
Подмосковье
Знакомый живет в сельском доме под Москвой. Заходя в дом, ударился головой о притолоку, споткнулся о высокий порог. В комнате пахнет дымом и кислой капустой. Стол, лавка, стулья… В углу иконы,
