льцы рук, которые она то сжимала, то разжимала, то сцепляла вместе. Прохожие обращали на неё мало внимания, потому что на первый взгляд ничего особенного девушка собой не представляла – обычная молодая девушка гуляет в парке, где и без неё много молодых девушек.
Девушку звали Надя, или Надин, на иностранный манер, как называли друзья. Если внимательно присмотреться, Надин была очень красивой девушкой, с тонкими чертами лица и большими чёрными проницательными глазами. Её серьёзное не по годам выражение лица поначалу всегда немного отпугивало людей, но при дальнейшем знакомстве все находили, что Надин очень мила и скромна. Молодые люди пытались добиться её расположения, но Надин никому не отдавала видимого предпочтения. Она вообще была очень скрытной девушкой: никто никогда не мог понять, о чём она думает и чего хочет.
И вот теперь эта милая девушка мерила шагами аллею в парке, явно кого-то поджидая. Парк находился на окраине города, поэтому риск встретить знакомого был невелик. Судя по всему, Надин не стремилась к популярности. Периодически она приподнимала рукав платья и смотрела на изящные золотые часики. Ей казалось, что время идёт слишком медленно.
Стояла ранняя осень, конец сентября, было тепло и сухо, хотя под ногами уже шуршали разноцветные листья – признаки надвигающихся холодов.
Надин присела на скамейку. Теперь она бросала взгляд на часы почти ежеминутно. Когда стрелка достигла определённого значения, Надин решительно поднялась и хотела уйти, но тут её взгляд остановился на стройной мужской фигуре в чёрном пальто, торопливо идущей по аллее по направлению к ней. Сердце у Надин забилось, она заволновалась и слегка покраснела, досадуя на себя за столь долгое ожидание. Она считала это не совсем приличным для девушки.
Молодой человек, запыхаясь, подошёл к Надин и взял её руки в свои.
– Извините меня, ради Бога! Я не собирался опаздывать, это получилось случайно. Я ругаю себя за то, что вам пришлось так долго ждать!
Надин смутилась:
– Не стоит. Я чудесно прогулялась в одиночестве. Прекрасная погода! Правда, я собиралась уходить… но вы всё-таки пришли…
– Но вы же знаете, я всегда прихожу, что бы ни случилось! Ужасно неловко, что заставил вас ждать…
– Пустяки! Забудем это! Я совсем не сержусь на вас. Глупо злиться, если я всё равно дождалась.
– Вы прелесть! Я знал, что вы не уйдёте.
– Вот как? – Надин сделала обиженный вид. – Вы считаете, что я бегаю за вами?
– Господи! Да конечно, нет! Ну что вы такое подумали, Боже правый! Просто я был уверен, что вы держите слово! Это в вашем характере. Вы не взбалмошная капризная девица, каких большинство, вы… вы… – не найдя больше слов, молодой человек схватил руку Надин и горячо поцеловал её.
Поцелуй затянулся, и Надин осторожно убрала руку:
– Ну, хватит… на нас обращают внимание. Давайте лучше пройдёмся.
– Как вам будет угодно, – молодой человек с сожалением оставил руку Надин и подставил ей локоть. Они пошли вдоль аллеи.
– Вас давно не было, Савва, вы уезжали из города? – Надин украдкой бросала на Савву взгляды.
– Да, я был в деревне. Мой дядя очень плох…
– Он болен?
– Болен… да, он болен… боюсь, ему осталось немного ходить по этой земле…
– Мне очень жаль…
– Не о чем жалеть, он уже не молод…
– Всё равно, живой человек…
– Вы очень добрая, Надин! А я иногда ловлю себя на мысли, что совсем не испытываю жалости… ни к кому… о чём вообще можно жалеть? О никчёмной жизни? О пустой суете? Что мы оставляем здесь, что приобретаем там? Я всё время пытаюсь понять, в чём смысл нашего существования, и никак не могу. Сознаюсь вам, порой мне кажется, что этого смысла вовсе нет… глупо всё, глупо и бесполезно…
– Вы очень мрачно смотрите на жизнь, Савва… так нельзя. Это здоровье дяди навевает на вас такую тоску, признайтесь? Вы привязаны к нему, хотя и не хотите сознаться?
– Нет, дядя ни при чём. Я всегда об этом думаю. Смерть ждёт каждого, в том числе и нас с вами. Если мы тлен, то что мы вообще здесь делаем?
– А как же вечная жизнь? Жизнь после смерти?
– Надин! О чём вы?! Никто ещё не вернулся оттуда!
– Так вы не верите?! Не верите в Бога?!
– Это вы верите, Надин, вернее, большинство из вас. Вам вбивают это в голову с детства. А я хочу знать-знать, а не верить. Я не хочу быть безмозглой пешкой, я хочу всё решать сам.
– Помилуйте, но кто же решает за вас? И что всё вы хотите решать?
– Я хочу творить историю, а не быть её винтиком! Но,
