критический срок. Ленка страшно бесится на Хмелева за то, что он такой бабник. И ревнует.
– Это ее место за столом пустует?
– Вестимо! Точно знаю: Хмелевым посылали приглашение на два лица.
– А почему ваш отдел протокола посадил его именно сюда? Они что, не знают, что все, кто сидит за нашим столом, его ненавидят.
– Почему? Я к нему нейтрально отношусь. Да и ты вроде тоже.
– А Манирова? Поляновский? Нилова? Безруцкая? Все на Хмелева зуб точат.
– А где прикажешь его размещать? Кто на него, скажи, зуб НЕ точит? К писательницам его не посадишь – всех успел оскорбить. То же самое и с фантастами, и с поэтами – Антон всем насолил, всех уязвил. Только те юные девчушки, с которыми он пляшет, им и восхищаются. Но его же за стол с корректорами не посадишь – не по чину.
«И правда, – задумался журналист, – Хмелев чуть ли не всех успел против себя восстановить и настроить. Режет в своей передаче правду-матку прямо в глаза, за словом в карман не лезет…»
Дима почувствовал приятную сытость и, утолив первичную потребность – голод, задумался об одной из вторичных, а именно – о сексе. Он отвернулся от пиарщика, наклонился к своей соседке психологине и прошептал:
– Я нуждаюсь в срочной психиатрической помощи.
– А что с вами? – принимая игру, с улыбкой спросила та.
– Меня свела с ума одна девушка.
– В таком случае, – без обиняков промолвила Нилова, – вы обратились по адресу.
– Вот как? Вы не хотите знать кто?
– А я догадываюсь.
– М-м… Тогда потанцуем?
– Охотно.
Помогая даме выбраться из-за стола, Полуянов заметил, что пиарщик приглашает фигуристку, а актриса льнет к режиссеру. «Ну, машинка завертелась…» – мимоходом подумал он.
В процессе танца Дима наклонился к Ниловой поближе, щекотал дыханием ушки, сыпал остротами и комплиментами, однако и свой столик из виду не терял. В частности, он заметил, что режиссер с актрисой после третьего тура вернулись – видать, восьмидесятилетнему Поляновскому потребовался отдых. Однако актриса уселась не на свой стул, а на место Хмелева. Режиссер пристроился рядом с ней, шептал что-то ей в ушко. Они сидели к танцующим спиной, но Полуянов готов был поклясться, что рука киноклассика сейчас совершает вояж по ногам и бедрам звезды.
«Аморальный случай», отыграв оплаченные сорок минут, улизнул со сцены. Разгоряченные партнеры вернулись к столу. Возвратился и телеведущий, слегка расхристанный, помятый, но довольный. Дима ревниво заметил, что одна из девчонок без зазрения совести обнажила перед ним плечо, и Хмелев оставил на нем автограф.
Официанты подали горячее – телячьи медальоны с цветной капустой. И тут один из них неловко задел подносом плечо телезвезды. Ведущий немедленно вскипел. «Осторожно, ты, придурок!» – проорал он с такой силой, что на него стали
