блюстители правил дорожного движения. За детьми родители либо приходили пешком, либо оставляли машину за пределами огороженной территории. В этот же день некто по наглому открыл ворота и подъехал к самому корпусу. Все, включая воспитательниц и малышни кинулись к окнам, чтобы полюбоваться на негодяя и посмотреть спектакль, который учинит заведующая на улице.
И все вначале шло по расписанию. Лариса Дмитриевна, схватив свой костылик, выскочила из кабинета и бросилась к выходной двери для экзекуции водителя синей иномарки. Выскочив на крыльцо, она поправила на переносице очки и грозно вперила зловещий, ничего хорошего не предвещающий взгляд в четырех вышедших из машины мужчин. Один был щупленький, хиленький, похоже мало ел и совсем не занимался спортом, особенно тяжелой атлетикой. Зато трое остальных прямо таки были налиты свинцом, морды у них лоснились и чуть ли не лопались. И ростом они не уступали баскетболистам сборной небольшой страны. Щупленький шел к крыльцу впереди, а троица его сопровождала.
– Кто вы такие и как посмели нарушить покой наших детей? – спросила с повышенным тоном в голосе заведующая и приготовилась выслушать торопливые извинения. Чтобы затем над ними поиздеваться и проводить незваных гостей с территории своей вотчины.
– Тетя Лора? Это никак вы! – проговорил в восторге дефективный пришелец и распахнул руки для объятий. Заведующая не сдвинулась с места, это был кремень, а не человек!
– Какая я вам тетя?! – воскликнула она. – Пошли прочь от детского садика! А то я буду вынуждена пригласить сюда полицию!
– Тетя Лора! – опять пропел предводитель компании. – Конечно, это вы! Только вы можете так сурово общаться с любимыми своими воспитанниками!
Лариса Дмитриевна вгляделась в прибывших повнимательнее. Потом спросила немного сбавив тон:
– Это ты что ли, Артёмчик? Фомин?
– Ура-а-а! – воскликнул щупленький и повернулся к остальным. – Я же говорил, что она меня узнает! Конечно это я, ваш воспитанник Артём Фомин, самый драчливый в группе семидесятого года.
Баскетболисты, державшиеся несколько позади, сдержанно ухмылялись.
– А чего ты здесь потерял? – несколько растерянно спросила Лариса Дмитриевна и подняв свой костыль, уперла его в грудь Фомина.
– То есть как это что потерял? – удивился тот. – Я же все сорок лет мечтал вновь побывать в своем садике, повидаться с вами. А это, – он показал на сопровождавших, – мои телохранители! Мы здесь, чтобы засвидетельствовать, так сказать, свое почтение одному из мест, где я рос и набирался ума.
– И кто же ты теперь? – строго спросила хозяйка заведения. – Здоровяки, понятно, холуи твои, жопу твою берегут, а сам-то ты кем служишь?
Телохранители совсем не обиделись на слова Ларисы Дмитриевны, они, видимо, привыкли ко всякому обращению, это
