знаешь, что… – вдруг вспомнил Денис. – — Когда таким «фильтрующим» зрением смотришь, зрачки очень сильно расширяются. Я сегодня смотрел на русичку, так она спросила, не наркоман ли я.
Это он очень кстати выяснил. Тренируя такое зрение, я рассматривала все подряд: картонные коробки, зашторенные окна, стены домов, заборы – могла и «засветиться» перед кем-нибудь. Теперь буду осторожнее. А у русички, видать, с эмоциями не все в порядке, раз Денис потерял к ней интерес, заставлявший его пол-июня таскаться в школу.
Мы дошли до конца пляжа. Несмотря на разгар сезона, туристов в нашем теплом крае очень мало – только гости режимного пансионата, пациенты режимного же санатория, а также родственники и знакомые местного населения, прошедшие жесточайшую проверку, так что пляж, давший название поселку Солнечный Берег, был, как обычно, просторным и почти пустым. Я остановилась в пяти метрах от первого большого камня, за которым начиналась скалистая гряда – только отсюда и видно замаскированный в неровных стенках коридор. Всмотрелась в серую стену, так, что очертания всего твердого перестали быть четкими, размазались в воздухе, проявляя более глубокий слой видимого мира.
– Есть, точно! – произнес у меня за спиной Денис. – Никогда в жизни не догадался бы сюда смотреть.
– Я тоже, если бы не братья. Идем, это еще не чудо.
Продолжая ненормально вглядываться в скалы, мы двинулись по узкому коридору. Он был не очень длинным, метров тридцать, и выводил в залитую солнцем маленькую бухту, с трех сторон стиснутую высокими отвесными скалами.
Мы вышли на единственный участок суши, который можно было назвать берегом, и остановились. Денис моргал, возвращая нормальное зрение, и осматривал скалы, а я ждала, когда он обратит внимание на воду. Мое творение было там. Оно покачивалось на волнах, указывая бушпритом в море, тыча мачтами в небо и подставляя солнцу округлые борта, удерживаемое посреди бухты двумя якорями.
– Господи, что это? – прошептал Денис.
– А ты как думаешь? – не в силах скрыть удовольствие, спросила я.
Денис в смятении посчитал мачты и реи.
– Бриг!
Он обалдело уставился на меня.
– Откуда здесь взялся бриг? Чей он? Ни названия, ни флага…
У меня был порыв соврать: «Не знаю», но что бы это дало? Денису – возможность не пытаться осознать фантастическую правду, однако я не настолько великодушна.
– Он мой. Я его построила. Прямо здесь. Название еще не придумала, флаг тоже.
Денис переводил взгляд с меня на бриг, с брига на скалы, со скал на вход в узкий коридор. Он понял, что я не вру, увидев мои эмоции, а это уже много.
– Как? – наконец спросил он.
– Руками! – ответила я. Судя по его лицу, мне не зря хотелось скрыть «чудо» ото всех. Судя по его лицу, одна девочка не может построить парусник. Но для меня такое отрицание уже не опасно – я построила! Не зная, что это невозможно. Значит, возможно
