им все с рук сошло,
Страдает тот, кто бьет, не только тот, кричащий.
Давно простила их. Простят теперь себя.
Я отдаю им боль, озноб и страх побоев,
Мне страшно было жить, страшней день ото дня,
Но вспомнить не могу, их было двое? Трое?
Я отдаю им страх и головную боль,
Я столько лет в себе, осколки те таила,
Я столько черных лет играла чью-то роль,
Осколки раскрошив, еще их мельче била.
Все. Я теперь больна, кричу на целый мир,
Себе и тем, кто бил, готова я признаться,
Что память, зазвала на странный этот пир!
И как теперь, ответь, мы будем выбираться?
А, впрочем, нет, постой, здесь кружит воронье,
Пусть заберут скорей, частичку каждой боли.
Пусть завучу кричат, что боль ее – вранье,
Так двое было их? А третий… Был он, что ли?
Двенадцать ударов
12 ударов – я решила…
1 удар – делаю первый шаг!
2 удар – стена упала!
3 удар – кричу тебе!
4 удар – воздух содрогнулся!
5 удар – земля вздрогнула!
6 удар – ветер взлохматил мои волосы!
7 удар – ты открыл глаза!
8 удар – делаю второй шаг!
9 удар – ты приподнялся в постели!
10 удар – делаю третий шаг!
11 удар – ты меня услышал!
12 удар. Круг. Я стою рядом.
И снова… 1 удар
Туман – убийца любви
Был туман, крыш мне было не видно,
Я болела тогда, долго, тяжко, обидно!
Мой мальчишка в туман тот стоял под окном,
Но об этом узнала позже, потом.
Деревянные рамы, простое окно,
День осенний ушел, быстро стало темно.
Вечер пал, молоком все замазал, закрыл,
А мальчишка окошко в досаде разбил.
Но и это узнала я позже, потом,
Лихорадка закончилась бредом и сном.
Я мальчишку не помню, не помню лица,
Бред и боль те остались и нет им конца.
След от камня в печатался в память мою,
А мальчишку не помню, портрет не храню.
Тот туман… Чем он был? Что ему нашептал?
Он студил его чувства? С собой забирал?
И в молочном тумане заглохли шаги,
Окна влага закрыла, не видно не зги.
Карма
Благодарение богов,
Как мантра, как любви покров.
Он скажет: «Я тебя люблю!»
За это я благодарю!
Волна кидалась на меня,
Кричала: «Радость не твоя!
Ты расплатилась не сполна!»
Вот так кричала мне волна.
Но боги
