вспомнил мамин совет: если в автобусе чувствуешь себя нехорошо, то помогает петь. Но как? Распевать во всё горло? Тогда все станут на него таращиться. А если тихо петь в рюкзак? Он как раз под рукой.
Уле-Александр уткнулся носом в рюкзак и тихо спел все песни, какие помнил. А потом стал мурлыкать мелодии, сочиняя их на ходу.
– Да ты настоящий певец, – вдруг тихо сказал ему кто-то на ухо.
Это кондуктор проходил мимо.
– А слышно? – спросил Уле-Александр.
– У меня очень чуткий слух, – ответил кондуктор.
– Я устал ехать, – пожаловался Уле-Александр. – Но от песен гораздо лучше, они правда помогают.
– Хочешь, я положу на полку твой рюкзак? – предложил кондуктор. – Тяжело его на коленках всё время держать.
– Нет, не стоит. Я потом замучаюсь его снимать.
– Не волнуйся, мы тебе поможем.
Кондуктор ловко закинул рюкзак на полку, и Уле-Александр вздохнул с облегчением. Хорошо отделаться от тяжёлой ноши. Теперь и в окно можно посмотреть.
И кондуктор, и шофёр обещали сказать ему, когда будет поворот на Оппедал. Наверно, не забудут? А в крайнем случае он поспит ночь в этом автобусе, места вон сколько.
– Коровы! – закричал он, а сам подумал: «Не быки ли» Очень приятно смотреть на грозных быков через стекло автобуса, когда они точно до тебя не доберутся.
Да, но едет он, похоже, уже целый день. Какие там два часа – они, наверно, имели в виду два дня!
Вдруг шофёр помахал ему рукой.
– На следующей остановке тебе выходить! – крикнул он.
– Ой! – сказал Уле-Александр и вскочил с места, но тут же плюхнулся обратно, потому что автобус нещадно трясло на ухабах. Подошёл кондуктор и снял рюкзак и чемодан, плащ Уле-Александр захватил сам.
– Поворот на Оппедал! – Объявил водитель.
– Спасибо за поездку, – поблагодарил Уле-Александр.
Он вылез из автобуса, рюкзак и чемодан уже стояли рядом. Двери закрылись, автобус покатил дальше.
Уле-Александр огляделся – ни души. Ни впереди на дороге, ни сзади. Никого! Всё-таки поездка кончилась плохо – его высадили не там, где надо. Завезли слишком далеко, ясное дело, и вот пожалуйста.
Вдруг в кустах на той стороне что-то заворочалось. Час от часу не легче – там дикий зверь, что ли?
Да, но он совсем синий. Звери ведь синими не бывают? Мелькнула синяя рубашка, потом синие штаны детского размера, и на дорогу вылез Монс.
– Я приехал, – сказал Уле-Александр.
– Ага, – кивнул Монс. – Вдруг бы ты не приехал, а я бы встречал на остановке. Я бы расстроился, поэтому решил спрятаться.
– А я решил, что не туда приехал.
– Туда. Пошли. – И Монс показал на тропинку, уходившую в лес на склоне.
– Иду, – откликнулся Уле-Александр. Он был очень
