зашла в уборную и посмотрела на собственное отражение в зеркале. Густые русые волосы небрежными прядями падали на мягкие плечи, лицо немного розовело ото сна. Она провела ладонями по волосам и стала их расчесывать черепаховым гребнем. Привычным движением пальцы заплели мягкую косу. Теперь она пристально рассматривала свою высокую и пышную грудь. В зеркале отражался тонкий батист кружевной сорочки, из-под которого проступали торчащие соски, нежная талия, голый живот и темный мысок над сомкнутыми ногами.
– Боже, как стыдно, – вдруг прошептала она. – Сквозь эту сорочку видно всё. Я в ней, словно голая. Зря я пошла у него на поводу и не надела платье.
И тут у неё вновь закружилась голова. Она схватилась за умывальный столик.
– О чём это я?
Глаша инстинктивно прикрыла грудь руками и крепко зажмурила глаза. А когда открыла их, то вместо собственного отражения, она увидела в зеркале хоровод свечных огней, беломраморный зал и темную фигуру мужчины, одетого во фрак. Мужчина не шел, а летел навстречу к ней. В этот самый миг уборная вновь наполнилась звуками Шопеновской мелодии. Теперь она видела не только его высокий силуэт. Вместо собственного отражения зеркало показало ЕГО лицо. Оно было прекрасно. Она вспомнила свой сон. И тут же, схватившись за сердце, вскрикнула. Вскрикнула и проснулась. Она вновь лежала на собственной кровати, одетая в пеньюар, с заплетенными в косу волосами.
– Что со мной? Мне всё это снится? Я всё еще сплю?
В теле ощущалась непривычная лёгкость. Через пару минут она была уже в просторной и светлой столовой. За окном всё так же шёл снег. В камине уютно потрескивали дрова. Детей не было слышно. По-видимому, они были на утренних занятиях. Горничная подала Глафире чашечку кофе и соломенную хлебницу, полную теплых булок. Рядом с выпечкой стояла маслёнка, в которой томились желтоватые, покрытые испариной, шарики свежего масла.
– Глафира Сергеевна, сегодня Малаша сварила вкусную пшенную кашу на топленом молоке. Принести?
– Неси, Русенька. Есть ужасно хочется, – рассмеялась Глафира.
Пока горничная, мелькнув синим форменным платьем, унеслась на кухню, Глафира взяла в руки серебряный нож и, ухватив теплую маковую булочку, надрезала ее сбоку. А после желтый лепесток свежего масла лег в хрустящее ложе и стал медленно и сладко таять. Глафира надкусила булку и зажмурилась от удовольствия. Ароматный кофе приятно согревал губы.
«Какой необычный запах у сегодняшнего кофе, – вдруг подумала она. – Он отчего-то пахнет лавандой…»
Взгляд скользнул от белоснежной чашки к середине стола. И в этот момент Глафира выронила из рук булку. Со звоном упал и серебряный нож.
Что это? Откуда?
Посередине обеденного стола красовалась старая китайская ваза, полная свежих цветов лаванды.
– Откуда это? – прошептала Глафира. – Может, это Сережа купил?
Она уставилась на роскошные лиловые соцветия, источающие неземной аромат. Центральные стебли выглядели
