покрывало, которое захватила из дома, и присела на него, жестом пригласив Галю сесть рядом. – Ты как пушинка, под тобой даже трава не приминается, – сказала она, восхищенно глядя на девушку. – Я, между прочим, когда-то тоже была такой. Или почти такой. Кажется, вчера все это было. Талия, горящие от любви глаза… И куда все это делось? – Когда Галя попыталась что-то сказать, прижала сорванный цветок к ее губам. – Пока ничего не говори. Знаю, что хочешь сказать. Дескать, я и сейчас неплохо выгляжу. Так это смотря для кого. Если для дряхлеющего пенсионера с шаркающей походкой и дрожащими руками, то, извините, нет! Уж лучше оставаться одной, чем ходить за древним старцем. Как-то ночью не спалось, я перебрала в памяти свои романы. И Сашиного отца, и остальных мужчин, что ухаживали за мной после его смерти. Так вот, вспоминаю их и думаю: а ведь я, кроме мужа, так никого по-настоящему и не любила. И хвалю себя за то, что ни за кого замуж не вышла. Несмотря на их клятвы о любви и уговоры. Жить без любви, доченька, наказание. Тяжелее которого ничего не придумаешь.
Говорю тебе, пока Саша меня не слышит. При нем ведь это не скажешь. А вот и он. – Нина Михайловна встала и пошла навстречу увешанному вениками сыну. – Пожадничал ты, сынок. Хватило бы и пары веников. Хотя баня наша не последняя. Веники еще сгодятся. – В голосе Нины Михайловны снова зазвучали командирские нотки: – Ты, Саша, отправляйся-ка домой и готовь баню. Запарь веники, наноси холодной воды. А мы нарвем цветов по букетику, как-никак в лесу были, и пойдем потихонечку. Гале, по-моему, здесь понравилось. Наверное, и уходить отсюда не хочется. Я угадала?
– Не то слово, Нина Михайловна! Вы говорили, что этот лес успокаивает. Да он просто волшебный! Я будто заново родилась – так мне сейчас легко.
– Выходит, не обманула я тебя, правду сказала. – Они медленно шли по лесной дороге. Нина Михайловна снова заговорила мягко, по-дружески: – Когда мы с Сашей присмотрели домик, в котором живем, для покупки, он нам не понравился – маленький, да еще в логу, в низине. Но увидели совсем близко лес и решили дойти до него. Зашли и поняли: никуда мы отсюда не уйдем и не уедем. Потому что такой красотой не разбрасываются. Купили этот домик и не пожалели. Что-то пристроили, срубили баньку, вырыли колодец, привели в порядок огород, кустов ягодных насадили. Но лес как был, так и остался нашим любимым местом отдыха и покоя. И ты, Галенька, когда будешь в Перми, не забывай это место, приезжай и заходи. Всегда будем тебе рады.
– Что вы, Нина Михайловна! – Галя остановилась и стояла, растерявшись, явно не зная, как реагировать на последние слова Нины Михайловны. – Я же еще никуда… ну, не уехала, а вы со мной уже прощаетесь. Почему?
– Глупенькая ты. Да не прощаюсь я с тобой, боюсь я за тебя, вот и говорю, сама не знаю что. Давай пока не будем заикаться о прощаниях. Договорились? – Нина Михайловна привлекла Галю к себе. Так, прижавшись друг к другу, они шли до самого дома.
Александр явно переборщил с баней, натопив ее так, что даже он, парившийся при любой, самой высокой температуре и делавший, как правило, по многу заходов, в этот раз попарился лишь трижды и, не выдержав нестерпимой жары, примчался
