с коробками и гарнитурой от телефонов, и последним шёл верблюд с товаром. Задача первого – выявить пограничный наряд и, если что, то сказать: «Ой, дяденьки, я по грибы ходил, в болоте заблудился». Второй должен был скинуть свой груз и отвлечь пограничников от третьего, и дальше по этой же схеме, а вот третий никак не мог попасться, это и уголовный срок, и потеря товара. Причём, что хуже, ещё вопрос. Примерно год мы таскали телефоны, окольными путями и тропами обходя пограничные посты, и возвращались в Брест с хорошей выручкой.
В тот раз мне выпало тащить коробки. Бо́льшую часть пути мы уже прошли, впереди оставалось последнее болото, а за ним виднелись домики.
– Вон дом, где живёт Юлия, – пронеслось у меня в голове, когда я делал последние шаги по кладке из дощечек.
– Стой! Стрелять буду! – раздалось совсем неподалёку. От этого крика я поспешил и, неловко оттолкнувшись от последней досточки, прыгнул на берег и припустил во всю мочь в сторону посёлка. Раздался выстрел, затем ещё один, я понимал, что погранцы стреляют в воздух, но не выдержал и сбросил рюкзак с коробками. Я бежал изо всех сил, дыхание стало тяжёлым, сердце выскакивало из груди. Улица по ночному времени была пустынна, и в окнах домов не было света. Ноги сами принесли меня к Юлькиному крыльцу, и я не знаю, что заставило её выглянуть в окно:
– Лёша, это ты? – услышал я удивлённый и до боли знакомый голос.
– Да, Юля, это я, спрячь меня, если можешь, – попросил я, задыхаясь.
– Как ты не вовремя, – прошептала девушка. – Там отец с матерью из-за меня ругаются, к нам точно нельзя.
– А куда же тогда? – с надеждой спросил я.
– Ныряй в подпол! – сообразила Юлия.
Вскоре за мной захлопнулась дверка, поверх которой лег половик. Прошло не меньше получаса, как в дверь постучали.
– Кого это чёрт принёс? – демонстративно зевая, открыл дверь отец Юлии.
Что спрашивали пограничники я не услышал, а вот ответ хозяина дома понял хорошо:
– Нет никто к нам не приходил.
Я просидел в погребе всю ночь и часть утра. А перед обедом отец девушки вывез меня на своей «Газели» в город. Я сидел между ящиками и кабиной грузовичка. На посту машину остановили, очевидно, отец Юлии, как житель приграничной полосы, уже был знаком погранцам, которые для вида заглянули в переполненный кузов и разрешили проезд. Юля сидела с папой в кабине и показывала дорогу. Как позже выяснилось, отец девушки не очень хотел подставляться, вывозя меня, но моя подружка заявила, что если он откажет, то она уйдёт из дома.
Через несколько дней мы сидели с ней в кафе и разговаривали. Я откровенно любовался девушкой и рассыпался в благодарностях, оказывается, всё это время я не переставал любить её и лихорадочно думал, как бы всё повернуть назад.
– Скажи, пожалуйста, – начала Юля и неожиданно смутилась.
– Что? – спросил я.
– Да, так, – отмахнулась девушка.
– Нет продолжай, пожалуйста? –
