был сомкнуть клыки, а спас их Ричард, выхвативший пистолет и всадивший снотворную пулю в морду тигра.
Тигр грохнулся на землю, лапы кверху, и захрапел.
Пашка в обнимку с питекантропом втиснулся в кабину, Ричард – вслед за ними.
И тут Ричард сообразил, что пассажиров прибавилось.
– Ты с ума сошел, – возмутился он. – Сейчас же выпусти животное.
Но животное, видно, поняло, что ему грозит, и так вцепилось в Пашку, что оторвать его было невозможно. Притом питекантроп верещал, словно Ричард хотел его зарезать.
Дверь кабины медленно закрывалась.
– Да ты понимаешь, что с лишним грузом мы можем вообще домой не попасть? – Ричард старался оторвать питекантропа от Пашки.
– Поздно, – сказал Аркаша.
И был прав, потому что свет в кабине померк и снова началось стремительное падение. Кабина неслась сквозь время…
Дверь открылась. Они были в знакомой лаборатории. Маленькая женщина, которая руководила полетом, возмущенно сказала:
– Это совершенно недопустимо. Вы столько набрали трофеев, что получилась страшная перегрузка. Не представляю, как вообще удалось вас вытащить… Ах!
Из кабины выскочил перепуганный питекантроп, который тут же забрался на стол, ощетинился, оскалил зубы, показывая, что легко врагам не сдастся.
– Ого, – сказал кто-то из операторов. – Ну и влетит тебе, Ричард, от директора. Нельзя же брать из прошлого живых существ. Разве забыл?
– Если бы мы его не взяли, – сказал Ричард, – его бы сожрал тигр… Но что с ним делать? Отправлять обратно? А стадо уже убежало.
Тут из кабины вышел Пашка, юный питекантроп взвизгнул, бросился к нему и обнял, как потерянного брата. И разлучить Пашку с питекантропом не удалось.
Так на биологической станции на Гоголевском бульваре появился новый обитатель, которого окрестили Гераклом и стали ждать, когда он превратится в человека.
А Геракл не спешит. Его устраивает доля питекантропа.
Глава 3
Второй день рождения
– Полюбуйся, – мрачно сказал Аркаша Сапожков, увидев Алису. – Что делать – ума не приложу.
Еще вчера на опытном поле колосилась грядка полосатых апеляблок с планеты Пенелопа. Апеляблоки, когда поспеют, ничем не будут отличаться от настоящих яблок – ни вкусом, ни формой, только размером они с горошину и растут в колосьях.
Еще вчера все любовались колосящимися апеляблоками, а за ночь из земли вылезли пенелопские сорняки – колючие вьющиеся кусты, которые полностью заглушили делянку, – с трудом можно было разглядеть в их тени поникшие колосья.
– Вырви их с корнем, – сказал подошедший Пашка Гераскин. – Хочешь, помогу?
– Не получится, – вздохнул Аркаша. – Смотри.
Он изо всей силы потянул за плеть горбато-рогатого сорняка. С минуту сорняк сопротивлялся, а потом с треском поддался, выворотив крепкими длинными корнями квадратный
