я случая – послатьТебе привет сердечный, дорогая.
Ты думаешь, мы свидимся опять?
Да, в этом я сомненья не имею;
И обо всех печалях этих нам
Со временем приятно будет вспомнить.
О Господи, к предчувствиям зловещим
Склонна душа моя: теперь, когда
Ты там, внизу, сдается мне, что вижу
Я мертвеца во глубине могилы…
Или глаза так изменяют мне,
Иль бледен ты.
Поверь, что точно так же
Ты бледною мне кажешься отсюда.
Скорбь жадная пьет нашу кровь. Прощай!
Уходит.
Тебя зовут изменчивой, Фортуна;
А если ты изменчива, то что
Тебе до тех, кто верен? Оставайся
Изменчивой: тогда, надеюсь, ты
Вернешь его мне скоро.
Дочь, ты встала?
Кто там зовет? Не мать ли? Неужели
Она еще спать не легла, до поздней
Такой поры, или так рано встала?
Зачем она идет в подобный час?
Входит синьора Капулетти.
Джульетта, как ты чувствуешь себя?
Нехорошо.
Все плачешь о кузене?
Иль из земли его ты хочешь вырыть
Потоком слез? Когда б ты и могла,
То все ж его ты воскресить не можешь.
Оставь свой плач: печаль есть знак любви,
Излишество печали – безрассудство.
Но дайте мне поплакать о такой
Чувствительной утрате.
Так ты будешь
Лишь чувствовать свою утрату: друга
Не воскресишь.
Но, чувствуя утрату,
Я не могу не плакать и о друге.
Нет, девочка, не столько о Тибальдо
Ты плачешь, как о том, что жив мерзавец,
Что умертвил его.
Какой мерзавец?
Да тот же все, Ромео.
Вот уж это
Название совсем нейдет к нему.
(Громко.)
Прости ему Господь, а я прощаю
От всей души, хотя никто, как он,
Не причинял еще мне столько горя.
Тем именно, что он, убийца, жив.
И далеко от рук моих. Никто бы
Не мог отмстить так хорошо, как я,
За смерть кузена!
О, не беспокойся:
Мы отомстим, Джульетта. Полно плакать.
Там, в Мантуе, где этот подлый ссыльный
Теперь живет, есть некто у меня,
Кому я поручу поднесть такого
Питья ему, что и Ромео скоро
Отправится к Тибальду; и тогда,
Надеюсь,
