ничего?
Я развязала узел на перепачканном платье, и подол тут же разошелся веером.
– Всего лишь поставила у двери фермерши Мэй ее пугало. Мы его только немножко подвинули!
Кан усмехнулся. Идлиси нервно кусала ноготь большого пальца, как будто боялась, что фермерша Мэй в наказание изобьет нас лопатой.
Заложив руки за спину, я покосилась на Кана.
– А у тебя как дела?
– Лучше, чем будут у некоторых, – его внимание вернулось к крыше.
Я пожала плечами.
– Маме все равно, что я делаю.
По крайней мере, в последнее время. Она начала отдаляться от меня после моей помолвки. Иными словами, она теперь считает, что я больше не ее забота. Иногда я сравнивала себя с коровой, у которой закончилось молоко и сейчас занимает место на заднем дворе, пока ее не продадут на мясо.
– Я не тебя имел в виду.
Идлиси принялась грызть ноготь уже на указательном пальце.
Я вздохнула. Обо мне-то мама не волновалась, а вот семнадцатилетней Идлиси еще предстояло подыскать пару. Среди местных почти не осталось холостяков, и отец, будучи смотрителем собора, не любил надолго отлучаться от деревни, даже для того, чтобы устроить будущее средней дочери. Ему придется скоро начать поиски, однако время еще оставалось: сестра сможет выйти замуж только через три года.
Внезапно по округе разнесся лающий голос матушки. Разумеется, она поняла, что мы спрятались в моем будущем доме – больше-то особенно негде.
– Идлиси Вендин! – мама приближалась к проему, в котором вскоре будет входная дверь. Кан сочувствовал нам. Сестра со слезами на глазах сердито посмотрела на меня, прежде чем выйти. Я последовала за ней.
– Теперь ты донимаешь фермершу Мэй? А? – мама выглядела утомленной, морщинки вокруг глаз углубились. – Ты уже взрослая для таких шалостей!
– Мы никого не донимали, – сказала я в слабой попытке оправдать наш поступок. – Просто перенесли пугало с одной стороны дома на другую. И можем вернуть обратно.
– Непременно вернете! – Мама смотрела только на Идлиси. Она схватила бы ее за ухо, если бы Кан – и, вероятно, некоторые деревенские – не наблюдали. – И сегодня больше никуда не пойдешь, займешься делами по дому, раз у тебя столько свободного времени.
Мне было невыносимо видеть, как сестра получает нагоняй, притом что мне и слова не сказали, хотя именно я придумала шутку и подбила на нее Идлиси.
Я встала перед ней, вынуждая маму обратить внимание на меня.
– Я сама уберу пугало и помогу вам по дому, если вы настаиваете.
Матушка нахмурилась, глядя на меня, словно ее утомляло одно мое присутствие.
– Почему бы тебе просто не оставить ее в покое? – затем она обратилась к Кану: – Извини, что мы ругаемся при тебе.
Кан добродушно улыбнулся.
– Ничего, миссис Вендин.
Вздохнув, мама взяла Идлиси за руку, вынуждая
