ты там у своего Сашки Соркина поспрашивай, мы бы экспедицию снарядили. Раз пошла такая пьянка…
– Ух, начинается! Обожаю нашу компашку! Сообща с Санчо Соркиным мы эту монашку уделаем! – Славик зачем-то перековеркал цитату из прекрасного фильма «Белые росы» и потер руки.
Мамуля тут же с подозрением уставилась на Славика, заподозрив, что уделать хотят ее. А папа № 3 развел руками:
– Многое не выспросишь, человек он был маленький, да и умер уже.
– А спиритизм твой на что? – не выдержал папа № 2. – Не все тебе Пушкина тревожить, дай ты уже великому отдохнуть спокойно. Вот с Соркиным своим покалякай.
– Сокровищницы пса мне только не хватало, – выдохнула я и тоже изо всех сил захотела валерьянки.
Бабушка Сирануш, почувствовав мою печаль, всыпала мне в руку еще одну горстку. У Славика на руках завозился Ну и Ну. А бабушка, показав ему дулю, презрительно скривилась, обращаясь к третьему отцу:
– Куда вы ее несете?
– Кого? – не понял папа № 3.
– Ахинею! Это же бред сивой кобылы!
– Но вдруг Соркин-Лопатин подтвердит, – заныл Славик. – Этот прощелыга явно что-то знал…
– Никаких бесед с Соркиным, – рявкнула бабушка. – И тем более – с Лопатиным. Сначала – мой старый козел. В смысле – любимый покойный супруг.
Все захихикали, в том числе жены шейха. И это немного снизило градус безумия. А еще Миша припечатал, что спиритизм – это атавизм прошлого. Сегодня нужно доверять не духам, а научным исследованиям.
Итак, чай мы допили, лекцию дослушали, общественность разделилась на кучки. Я уже нацелилась тихо-мирно пойти спать, когда меня подхватил под локоть Миша и предложил прогуляться вокруг отеля.
Конечно, мы за эти весенние дни карантина очень сблизились, но вы не подумайте ничего такого. Только как с другом, которого мне сам Бог послал в темные времена.
Миша был в нашем городе проездом. Хотел посетить с рабочим визитом наш музей-заповедник, после чего планировал выехать в Москву, чтобы лететь по делам в Афины. Но пандемия внесла свои коррективы в его планы.
Мы побрели в сторону леса, вдыхая чудесный хвойный воздух.
– Ты же из Петрозаводска? Я у мамули в книге регистраций посмотрела.
– Ага. Кстати, ты знала, что кижские жители, что местные, что музейные, не говорят Петрозаводск.
– А как?
– Только Город. И Кижи для них не музей, не дом, не место работы. Это Остров.
– Что ты собирался делать в Греции, островитянин? Отдыхать?
– Работать. Хотя такая работа для меня – лучший отдых. В Афинах в прошлом году была выставка музея-заповедника «Кижи» из Карелии. Не слышала?
Я виновато покачала головой.
– Кижи стали символом дней русской культуры в Греции.
– Ничего себе! – устыдилась я своего невежества.
– Ага. Мы представляли там культурное наследие, наш уникальный
