сто я вообще пить разучилась, точнее чтобы напиться мне такое количество спиртного надо, что без провалов в памяти уже и не обходиться. Вопрос зачем? С некоторых пор я это дело бросила, ибо нашла себе и другие прекрасные развлечения, а уж при школе и подавно. Поняв, что раз я в таком состоянии и самостоятельно уже ничего не вспомню, я сделала морду кирпичом и сняла перчатку. Задумалась в кого же кинуть? И только перевела взгляд на толстячка, как тот тут же подскочил, и даже не открыв толком глаз, замахал на меня руками:
– Не надо! Я сам!
– Что сам? – поинтересовалась я.
– Встал уже сам, – с каким-то даже завыванием зевнул он и зашаркал своими лапами ко мне. Хотя не, тут я ошиблась, он прошел мимо меня, и сев за стол начал перебирать бутылки. Любопытно.
Найдя недопитую, отвинтил крышку и присосался так, словно два дня не пил. Потом довольно растянул губы в улыбке и с некоторым удивлением осмотрел стол, озадаченно почесывая в затылке.
– Мда, – многозначительно протянул он.
– И не говори, – согласилась я, – Мы, что всю школу пригласили вчера? В честь чего был банкет.
– Школу? – удивленно захлопал глазами Пава, – Да я все подвалы облазил, чтобы тебе одной хватило!
– Угу, – закусила я губу, тут даже не поспоришь, устойчивость к ядам она такая. Но кто сильно хочет, тот всегда напьётся, – А в честь чего праздник?
– Погоди? – прищурился толстячок, и край его рта дернулся вверх, в предвкушении, – Ты ничего не помнишь?
– Неа, – отмахнулась я, – но это ненадолго. Обычно даже если я не хочу, то мне всё равно обо всём рассказывают.
– Да?! – Пава разве что не облизывался от удовольствия, – Только вот это точно буду не я!
– Охренел пухлик? – праведно возмутилась я, – Убирать заставлю! И тару пустую лично директору сдавать!
– Да, пожалуйста, – счастливо хохотнул тот, – да хоть два раза.
Что-то такое его настроение мне совсем не нравилось. Нахмурившись, я таки бросила перчатку, уже в тех двоих. Раз они тут, то тоже должны быть в курсе.
Каз, получив по морде, тут же вскочил и замахал кулаками, а кровать под ним жалобно затрещала и развалилась. Фалем недовольно замычал, оказавшись под обломками и схлопотав по затылку от брата.
– Смотри кого бьёшь! – возмутился он, вернув Казу с троицей. Тот тоже недовольно замычал, на такое несправедливое возмездие.
– Ребятки? – позвала я их и, вздрогнув, они тут же перевели взгляд на меня, – А вы чего тут делаете?
– Спим? – почему-то спросили они у меня в один голос.
– Это я вижу, – кивнула я, – Но почему тут?
– Устали, – начал объяснять Каз, оглядывая комнату, – пока тебя сюда тащили.
– Эм, – повернул голову к Паве более сообразительный Бейн, – Она что? Не помнит?
– Неа, – довольно причмокнул Пава, допивая с очередной бутылки и складывая
