внимательно слушал, что говорят. Маша сидела за ним и время от времени украдкой откусывала от маленькой сладкой булочки, которую прятала в кулачке. Туорааху, чтоб не мешался, дали машинку и усадили за отдельный столик в углу, откуда доносилось тихое: «Вжиии-иии». Это он ездил на своей «Тойоте» взад-вперед по столу, который считал Францией. Маше особенно нравились эти уроки, потому что на них много рассказывали о разной вкусной еде, которая есть во Франции.
– Так. Теперь, дети, ваше мнение о Франции, – спросила Эдьиэйка, закончив свой рассказ.
Кусеныш тотчас поднял руку.
– Я думаю, что Франция – это рай, – сказал он, привстав.
Эдьиэйка одобрительно кивнула и погладила его по голове. Редкие прямые волосешки Кусеныша, и без того прилипающие к голове, кажется, насовсем приклеились к его лбу.
– Там есть вкусные круассаны, – с шумом поднялась Маша со своего места. – Они гораздо вкуснее, чем наши булочки.
– Очень хорошо, Маша, – согласилась Эдьиэйка.
Туораах сделал большие глаза и, ощерив редкие зубки, изобразил серого волка из сказки «Красная Шапочка», которую они читали в прошлое воскресенье. Никто из посторонних не понял бы его, но ребята угадали прекрасно, а Эдьиэйка даже улыбнулась. В самом деле, не мог же Туораах изобразить девочку по имени Красная Шапочка или ее бабушку. Ответ сошел за положительный, хотя и не заслужил похвалы преподавателя.
– Там благоприятный климат… для людей, – со вздохом произнес Абашикка, когда очередь дошла до него.
– Молодец, – подбодрила Эдьиэйка. – Еще что-то?
– И… ну… это… больше ничего. – ответил Абашикка, хотя у него было что сказать по поводу этих уроков вообще.
Левушка всех огорошил.
– Я думаю, что когда-нибудь попаду туда, – сказал он, по обыкновению поправляя очки.
Все замолчали и уставились на Эдьиэйку, затаив дыхание. Такая мысль никому никогда не приходила в голову. Францию следовало изучать и стремиться узнать о ней как можно больше. Ее полагалось любить. В нее полагалось верить. Но быть там самому?! Абсурд! Там люди не живут. Это придуманная страна. Ее нет.
Эдьиэйка молча отвернулась и пошла к своему столу.
– Кто хочет туда попасть, попадет, – вдруг сказала она, усевшись на свое место. Все ахнули. Даже Левушка с Абашиккой, которых, казалось, было трудно чем-то удивить, застыли, раскрыв рты. Кусеныш оглянулся и умоляюще посмотрел на старших, требуя разъяснить ситуацию. Маша с шумом уронила ручку на пол, и кряхтя, полезла за ней. Весь ее вид говорил о том, что порядок в Балагане и в ее голове нарушен надолго. Туораах с перепугу снова изобразил волка, хотя никто его об этом не просил.
– Что это значит? – дрожащим голосом спросил Левушка, вытянувшись в струнку, как солдат на параде.
В наступившей тишине Эдьиэйка долго смотрела ему в глаза.
– Когда
