тележки… только… – Голова у Молли закружилась.
Белая фигура, прижимающаяся к размалеванной грязно-серыми и белыми разводами броне.
Вспышка, яркая, веселая, солнечная. Словно весной, когда ветер с гор относит в море проклятые тучи, что висят над Норд-Йорком всю осень и зиму.
– Угу, тележки. А остальное все цело. Обратно приползли, в общем. Бронепоздники злые ходят, как бульдоги. С мастеровыми лаялись, сам слышал.
– Молодец, Билли, – мертвым голосом сказала юная мисс Блэкуотер. – Вот, держи свои три шиллинга… – Она невольно взглянула на его ботинки, старые и грозящие вот-вот начать «спрашивать кашу». – Пусть мама тебе обувку новую купит.
– Обувку! – присвистнул Билли. – Да ты, мисс Блэкуотер, совсем того. Какие ботинки, если в доме жрать нечего? А мамка весь день вчера плакала. И Джоди с ней, и Кейти. Девчонки, что с них взять. – Он подбросил монеты и снова поймал. – Пойду к бакалейщику. На нас шесть шиллингов долг был записан. Отдам часть, на остальное муки куплю, масла, бобов, может, даже грудинки. – Он облизнулся. – А еще что-нибудь для тебя разузнать, Молли? Скажешь, я так аж в Правление залезу!
– И схватят тебя! Нет уж. Лучше вот чего, узнай, что с Сэмми, ага? Это нетрудно. Два шиллинга – идет?
– Полкроны!
Молли уже хотела возмутиться… но потом взглянула на кепку Билли, что никак не соответствовала погоде, на худые ботинки, старое драповое пальто и выцветший вязаный шарф – и не стала спорить.
– Без задатка тогда!
– Идет! – легко согласился Билли. – Я тебе верю.
Молли притащилась домой, выслушала упреки Фанни – хорошо еще, мамы дома не было, ушла, как поведала служанка, на какой-то чэрити-диннер, а то Молли влетело бы на орехи. Молодая гувернантка мисс Джессика уже уложила Уильяма спать и сама ушла, а папа пропадал в Железнодорожном клубе, хотя сегодня и был понедельник.
В своей крошечной длинной комнатке Молли, не зажигая газа, рухнула на кровать и с головой накрылась покрывалом. За такие фокусы – валяние на постельном белье в верхней одежде – полагалось самое меньшее оставление без сладкого, а если учесть, что Молли запрещалось вообще «валяться» – то и целый день на хлебе и воде.
«Геркулес» потерял первый броневагон. Остались одни тележки. Все так, как в видении. В точности так.
Ой-ой-ой мамочки…
Это неправильно. Этого не бывает. Такое случается, только если людей настигает она, страшная, гибельная магия, от которой нет спасения. Правда, подружка Эмили Данкинс уверяла, что порой люди «видят странное», когда у них начинается синяя диарея, но Эмили всей школе известная балаболка. Она хорошая, добрая, но язык совершенно без костей. А главное, потом сама же верит своим выдумкам…
Что с ней теперь будет?
Что делать, если Особый Департамент снова явится в школу
