в кабинете и пытается определить, кто она такая и откуда.
В дверь постучали, и в кабинет заглянул лохматый, рыжеволосый и конопатый парень лет тридцати.
– Заходи, Варежкин, только про тебя вспомнил! – обрадовался Петровский. – Ну что, нашел?
– Нашел, Аркадий Сергеевич, – шагнул в кабинет парень и, добродушно поздоровавшись с сыщиками, добавил: – Из Москвы она, Ащеулова фамилия, Елена Валерьевна. Девятнадцать лет. Заявление о пропаже, а вернее о похищении, было подано сразу двумя лицами – отцом и неким Пантелеевым Захаром Дмитриевичем – первого января. Но подано почему-то во Владимире.
– Что значит почему-то? – не понял Петровский.
Варежкин пожал плечами.
– Откуда пропала, оттуда и заявление подали. Наверное, она из Москвы во Владимир приехала на праздники, – бодро предположил оперативник.
– Ты сядь, – Петровский приглашающе указал подчиненному на стул. – И познакомься с коллегами из Москвы. Они будут это дело вместе с тобой расследовать. Так ты говоришь, что она была похищена первого января? Откуда такие сведения?
– Антон, – представился Варежкин Гурову и Крячко. – Похитили ее не первого, а тридцать первого, это заявление первого числа было написано, – уточнил он. – А о том, что ее похитили, я узнал, позвонив во Владимир по телефону, который оставлен для информации. Для тех, кому есть что сообщить о девушке. В общем, я пока ничего не предпринимал, не говорил, что ее нашли, решил сначала все вам доложить.
– А это точно она – Ащеулова? – засомневался Крячко.
– По фото и по описанию судить – так похожа, – снова пожал плечами Варежкин. – Но нужно вызывать отца для опознания. Тогда уже точно можно будет сказать – она или не она.
– Девушка была одета, когда тело достали из снега? – спросил Лев Иванович.
– Верхней одежды на ней не было. Только платье и чулочки. Ни обуви – сапожек замшевых на шпильке, ни шубки, как написано в описании внешности, – ничего не было. И вещей при ней, значит, тоже никаких. А вот платье ее – оно под описание очень даже подходит. Красивое такое, изумрудного цвета, длинное, от Версаче. В общем, дорогое платье.
– Так, – постучал пальцами по столу Петровский. – Значит, нужно будет вызывать ее отца и этого, как там второго зовут… Ну, кто заявление подавал. Его фамилия Пантелеев? – вопросительно посмотрел он на Варежкина, и тот согласно кивнул. – А он вообще кто такой, этот Пантелеев? Родственник или…
– Не знаю, – Варежкин в третий раз пожал плечами. – Говорю же, не уточнял еще ничего.
– Ладно, понял, – хлопнул ладонью по столу Петровский. – По крайней мере, у нас есть от чего отталкиваться. Сейчас я вызову нашего медэксперта, посмотрим, что он нам скажет, и тогда уже начнем дальше работать.
