нам и не хватает для полного счастья. Прямо здесь, возле плиты.
– Согласись, квартира запущена, – кинулась я на защиту ребенка.
– Согласен, – невозмутимо ответил Валерий, – причем даже очень запущена. Но на евроремонт у нас нет денег, к тому же я не горю желанием объединять кухню с кабинетом, а спальню – с совмещенным санузлом. Я вообще не хочу ничего размещать, меня устраивает нынешняя планировка квартиры. А поклеить обои, побелить потолки и отциклевать полы – дело нехитрое. Что-то мы и сами можем, на что-то денег наскребем.
Алешка начал было строить планы преобразования жилья своими руками, но Валерий быстренько напомнил ему, что его собственные, Алешкины, руки, скоро будут довольно далеко вместе с ним, так что мы уж тут как-нибудь сами.
И мы действительно справились, не так уж все это оказалось трудно. Поменяли только плиту и сантехнику, на что и пошли основные деньги, а в остальном обошлись необходимым минимумом. И тем не менее, квартира преобразилась, привязав меня к себе еще прочнее. Да и спальня с видом на храм Христа-спасителя, согласитесь, стоит любого евроремонта.
Я так увлеклась воспоминаниями, что совершенно забыла о времени. Оказывается, я просидела у речки больше двух часов. Господи, да меня же там наверняка уже обыскались, то есть Софья Михайловна обыскалась. А мобильник я, конечно, оставила в доме.
Как выяснилось, тревожилась я напрасно. В этом доме не принято было навязывать кому-то свой образ жизни. Святым был только распорядок жизни Володи, остальные же вольны были делать все, что им заблагорассудится, лишь бы не мешать его творческому процессу.
Как ни странно, голода я не испытывала, хотя позавтракала весьма условно. Софье Михайловне удалось почти силком впихнуть в меня только немного клубники и стакан сока. После чего я выбрала в библиотеке Льва Григорьевича какой-то исторический роман, отправилась на качели к пруду и… пожалуй, первый раз в жизни поняла, что в безделье есть своя определенная прелесть. Во всяком случае, о какой-то работе не хотелось даже и думать, что для меня было, мягко говоря, нехарактерно.
Володя появился только к ужину, когда и Марина, и Лев Григорьевич уже вернулись из Москвы. Причем появился не сверху, из своего кабинета, а из-за калитки. На мой немой вопросительный взгляд Марина ответила:
– Ходил гулять. Каждый день по часу пешком. После ленча он спит часа два, потом опять работает, а в шесть часов идет на прогулку. Он тебя не звал?
Я покачала головой.
– Все правильно, не обижайся. Гуляет он только в одиночестве, обдумывает планы на завтра и вообще… Как я понимаю, поговорить тебе с ним сегодня не удалось. Ладно, времени впереди много, а когда ты здесь, я спокойна. Вот, кстати, таблетки, прими одну после ужина. Здесь шестьдесят штук – на двухмесячный курс. Специально за ними ездила, Володька договорился, а я выкупила.
Таблетки были в огромной банке с надписями на немецком языке, которым я, увы, не владею. Приходилось верить подруге на слово, но вряд ли она
