деда, князя Игоря, пошёл? Но князя Игоря Добрыня не знал.
Князь Святослав желал из всех славянских земель, племён построить единую державу, возвысившуюся над Империей. Не удалось то князю, и голову сложил, и дела его прахом пошли. Хазар разгромил, так теперь печенеги Руськую землю зорят. Степь, что раскинулась за Доном, за Волгой, словно кощьное царство, вновь и вновь рождает злые, пекельные силы, питающиеся плотью и кровью Руськой земли. Князь Святослав желал сотворить необъятную державу, воевода Добрыня хочет сбить Руськую землю в единое великое княжество, чтобы все русичи видели в киевском князе своего великого князя. Нужна новая единая Правда, уставы нужны княжеские, чтобы людие по княжеской правде жили, за каждую провинность наказание знали. Нынешняя Руськая Правда пришла из досюльщины. Неведомо когда и кем писана, при вещем Ольге, или ещё ранее, при Кие или Словене. В Киеве так толкуют, в Новгороде – по-своему. Уставы нужны, чтоб бояр попридержать. Всяк вотчинник норовит вольных смердов не только в закупов, сирот, а в обелей обратить. Смерд прост, боярских ков не ведает, оглянуться не успеет – из закупов в обеля обратился. Какая выгода Земле, князю от боярского обеля? В княжьих уставах надобно так правду изложить, чтобы боярин со смердом ряд без обмана ставил. И уставы нужны, и единый бог для всей Руси нужен. Все русичи должны того же бога чтить, что и князь. Бог должен людинов наставлять князю повиноваться. Бог на небе, великий князь на земле. Не выходит того с Перуном. Князь, дружина превыше всех богов Перуна чтят, людины себя Дажьбоговыми внуками рекут. Упрямые новгородцы Рода забыть не могут. Главное же, не учит Перун покорности князю. Волхвы не князю помощники, смутьянам потатчики, чуть что, грозят князю вече кликнуть. Советчики князю – старшая дружина, то его опора. Дружина за князя стоит, а не корысть свою ищет. Христианский бог учит людий князьям, басилевсам во всём повиноваться, за грехи сам с них спросит. Не тёмных, корыстных людишек дело грехи княжьи разбирать.
В глубине души, вовне того не показывал, Добрыня сам не к Перуну, а к Дажьбогу был расположен, в малолетстве так приучили. Может, ещё и поэтому не ладилось с Перуном, как было задумано.
«После Софии, есть такая церква в Царьграде, срам смотреть на наши святилища, капи, топором рубленные, дымом закопчённые, дубы с кабаньими мордами. Хоть и тяжко говорить такое, да так оно есть», – так рек волхв Ставк. Может, и правда то, да князь Святослав верно поступил, что мать не послушал. Пустил бы ромейских попов на Руськую землю, и не Киев, а Константинополь Русью владел. По ромейским законам Русь бы зажила. Не понятна христианская вера, Бог один, а славят его всяк по-своему, да режут друг дружку за веру почём зря. У русичей так не принято, из-за богов друг дружку резать, предавать мучительству.
– В Византии, – рассказывал волхв, – попы правят службу по-гречески. В Чехии, и в Болгарии – по-славянски, латиняне – по-латыньски. Греческий и латыньский языки русичам непонятны, им своя вера нужна.
