милиции двадцать с лишним лет, он прекрасно знал методы «дознания» оперуполномоченных и даже тогда их понимал. В этот момент открылась дверь кабинета, и в нее вошел офицер в звании полковника. Он приказал оперативнику отвести Матвея к нему в кабинет. Что и было сделано сразу. Как только полковник и Матвей остались одни, они обнялись. Полковник юстиции Павел Сомов и Матвей были закадычными друзьями. В конце девяностых они служили вместе, и Павел в начале своей карьеры был стажером у майора юстиции Владимирова Матвея Андреевича. В настоящее время Сомов Павел Николаевич занимал должность начальника следственного отдела местного ОВД.
В кабинет постучались, и вошел невысокого роста полноватый капитан. Он доложил Сомову, что все готово для проведения очной ставки. После чего вышел и закрыл дверь. Из короткой беседы Павла и Матвея выяснилось, что дежурный следователь Киселев, который только что заходил, на правах старшего опергруппы и ОВД в праздничные дни, возбудил уголовное дело и назначил ряд следственных действий по преступлению, в котором подозревают Матвея. Так как Киселев – лицо процессуально независимое, Павел пока не может повлиять на следствие. Он разрешил Матвею ответить на входящий звонок от жены Наташи (телефон при задержании почему-то не был изъят). После этого Павел сказал, что верит словам Матвея и обязательно приложит все усилия к поиску и задержанию настоящего преступника. А про профессионализм некоторых сотрудников полиции он поговорит отдельно с заинтересованными лицами.
Вначале был допрос. Матвея допрашивал тот полноватый капитан, представившийся следователем Киселевым Александром Валерьевичем. Матвей рассказал всю хронологию дня тридцать первого декабря, да и следователь на него особо не давил. На очных ставках между Матвеем и Семеновыми расхождений в показаниях не было. Матвея сопроводили в камеру временного содержания, где он наконец мог подумать о случившемся. Благо в камере кроме него никого не было. Об этом позаботился Павел. Матвей подобно Штирлицу перебирал все варианты, как выйти на свободу, а уже позже с холодной головой обдумать дальнейшие действия защиты и собственного расследования. Он рассчитывал на помощь Павла, который ему в этом заручился. Матвей знал, что Павел всегда был толковым следователем и в свое время раскручивал и более сложные дела.
Обыск в доме Владимирова закончился, и понятые подписывали протокол. Оперативники изъяли компьютер Матвея и его оружейный сейф. Шестнадцатилетнего Вовку сильно возмущали незаконные действия сотрудников полиции. Он пообещал каждому из них больших неприятностей. Для него отец был идолом и из-за этого неприкосновенным. Для сотрудников полиции, привыкших ко всему, эти слова Владимира были как писк комара. Наташа несколько раз одергивала сына, но его это не останавливало. Перед началом обыска она успела спрятать бумаги мужа и позвонить лучшему адвокату области Мирельману Анатолию Исааковичу, вкратце обрисовав сложившуюся ситуацию.
Матвей, находясь в спокойной обстановке камеры, пытался все события последних дней разложить «по полочкам», но никак не
