довольно потирал руки, устроившись на дальней скамье бокового предела. Чтобы скрыть плутовскую улыбку, – не место ей в храме – он низко опустил голову, надвинул на лицо шляпу с петушиным пером, которую прикупил по случаю грядущей свадьбы.
– Я ведь сразу заподозрил: шлюшка из благородных. Потом и сама призналась – снюхалась с кузеном. Видимо, совсем никудышный был, пропащий, раз замуж с пузом-то не выдали. А то и вовсе развлекся и бросил. Покойница моя, даром образованная, – баба, а все они небольшого ума, сначала ноги раздвинут, потом голосят. Мужику-то что, какой с него спрос, кровь играет, а бабе честь надо блюсти.
Спохватившись, что подобные мысли не понравятся Хозяину солнца, Матеуш быстро осенил себя божественным знамением, забормотал слова молитвы. Он никогда не отличался набожностью, напротив, старался избегать храма («Эти священники так и норовят залезть честному человеку в карман»), но теперь вдруг преисполнился благодати. Требовалось на всякий случай задобрить божественных брата и сестру, чтобы рыбка не сорвалась с крючка. Пока Тесса вела себя тихо, но кто ж ее знает? Вдобавок, пораскинув мозгами, Матеуш решил-таки обзавестись письменным разрешением на брак. Что, если у Тессы в Кромхейме осталась родня и она попытается признать союз недействительным? Нет, тут нужно подстраховаться. Ну и после свадьбы скорей обрюхатить девку: так она точно никуда не денется.
Матеуш покосился на ряды надгробий, отделенные от молельного зала узорной решеткой. Под ними нашли покой именитые горожане. А вот отец Матеуша лежал в земле на кладбище бедноты, где на каждом метре могил больше, чем посетителей в таверне. И надгробия у него нет, только деревянная табличка. Но ничего, получив наследство падчерицы, Матеуш с почестями перезахоронит его в родовой усыпальнице. О Кафедральном соборе Солнца и Луны он не помышлял, довольствуется храмом поскромнее, хотя бы этим. А после, спустя много лет Ганс-младший похоронит в той же усыпальнице его, Матеуша, – должно же проклятое ведьминское отродье подарить ему сына.
– А после пусть помирает. Нужна больно, одни расходы!
Матеуш с тоской подумал о пяти талерах, истраченных на предсвадебные хлопоты. Часть пошла в карман священнику, часть – нотариусу, остальное – на наряды. Он расщедрился, не только себя порадовал обновками. Платье, правда, не новое, куплено у старьевщика, вдобавок Тессе не по размеру, зато с кружевами.
Наконец служба закончилась.
Служки торопливо закатили за позолоченную ширму изображение Бога, потушили лишние свечи. Матеуш довольно крякнул. Рачительный здесь священник, не тратит воск зря, не ошибся он с выбором.
Немногочисленные прихожане – мало кто наведывался в храм в будни, вдобавок днем – потянулись к выходу. Перед тем, как покинуть божью обитель, каждый опускал пальцы в специальный чан с янтарной водой, получая благословение Хозяина солнца.
Матеуш не спешил: дело деликатное, не для чужих ушей. В прошлый раз он чуточку приврал, чтобы добраться до денег Тессы, а сейчас придется раскрыть все карты. Однако Матеуш надеялся, весомый аргумент в виде туго набитого кошелька перевесит сомнения, священник выдаст необходимый документ.
– У
