с вызовом сверкнула глазами сестра. – А что?
– То, что тебе нужно выбросить из головы глупые мечты. Он на тебе не женится.
– Это мы еще посмотрим!
Евгения расправила плечи, приосанилась.
Рудольф тяжко вздохнул. Ну как объяснить ей, что даже чисто внешне Евгения кронпринца не привлечет? Что женится он исключительно по расчету, тоже на какой-нибудь принцессе, потому как будущему королю даже дочь графа не ровня.
Жалко ее! Судя по алтарю, совсем помешалась на Мануиле. Приглашение его величества как раз кстати. Здесь, в глуши, в одиночестве, Евгения и дальше станет грезить о несбыточном, а в столице быстро развеется.
– Осуждаешь?
Судя по тону, которым она задала вопрос, обязан был.
– Нет, если ты уберешь эти художества, – Рудольф обвел рукой алтарь, – и ограничишься обычными вздохами.
– А если не уберу? Заставишь?
Воистину, Евгения отлично маскировалась! Он-то думал, она серая мышка, а сестра пошла в мать.
– Просто глупо, Эжени, очень глупо!
– Не глупее твоих похождений и забав отца.
Евгения стянула перчатки и взлохматила светлые волосы. Шпильки водопадом полетели на пол. Она в сердцах забросила их носком ботинка под кровать.
– Я не слепая и не глухая, я тоже хочу счастья! Мануил будет моим.
– Хорошо, хорошо! – примиряюще вскинул руки Рудольф.
Ему не хотелось ругаться. Да и повод пустяшный – подумаешь, девичья влюбленность! Не было у нее ничего с кронпринцем и не будет.
Выдержав паузу, Рудольф с таинственным видом добавил:
– Ну, раз ты, оказывается, жить не можешь без кронпринца, то я тебя обрадую.
Глаза Евгении лихорадочно заблестели. Прижав руку к груди, она в надежде подалась к нему, обратилась в слух.
– Мы едем в столицу.
– Насовсем? – не веря своему счастью, уточнила Евгения.
– Надолго, – уклончиво ответил Рудольф.
Он пока понятия не имел, каких именно услуг потребует от него король.
– Я люблю тебя, братец!
Завизжав от радости, Евгений повисла на нем, расцеловала в обе щеки.
– Ты ведь не считаешь меня дурой, не попытаешь выдать замуж?
Отстранившись, сестра заглянула ему в глаза. В ее собственных плескалась тревога.
– Я с трудом защитила своего Мануила. Представляешь, отец хотел раздавить его каблуком. Его – каблуком! Мерзко, мерзко, мерзко!
В расстроенных чувствах она заметалась по комнате и рухнула на кровать.
– Отец собирался выдать тебя замуж? За кого?
– Неважно!
Перекатившись на бок, Евгения села и расшнуровала ботинки.
– Он только грозил, а потом умер. Мама говорит, очередная любовница довела. Но ты к нему все равно сходи, – беззаботно щебетала сестра, будто очередную сплетню пересказывала. – Памятника пока нет,
