Но, Лон, у всего должна быть мера. Я все-таки полковник службы охраны императора, я в лицо знаю практически всех генералов и адмиралов империи.
Я его веселья ни в малейшей степени не разделял. Если бы он говорил правду – был бы до одури счастлив. Поэтому просто из принципа решил испортить ему настроение и дать в полной мере осознать, как это неприятно, когда из тебя сделали клоуна.
– Просто обхохочешься. Никакой меры у этого цирка нет. Не знаю, утешит ли вас тот факт, что главным дурачком в этом цирке сделали все-таки меня. Вы все можете с полным правом считать себя не клоунами, а подсадными зрителями. Когда мы вылетали сюда, я, как и вы, полковник, считал себя самым умным из всех возможных умников. А теперь же чувствую, что меня бессовестно и цинично надули, и даже знаю, кто и зачем.
Капитан, майор и полковник смотрели на меня, не пытаясь скрыть изумления: так, будто у меня только что одновременно выросли оленьи рога и ослиные уши. У двух других участников кордебалета были каменные физиономии, словно они ничего не слышали и разговор их никак не касается.
– Ага. Вижу, вы трое использовались втемную. Значит так. Капитан, дайте команду местному персоналу не отсвечивать здесь, накрывать вон там, на веранде, причем один стол на всю компашку, заодно пообещайте отрезать им уши, если немедленно не поставят здесь шумоподавительную завесу. Ваш дурацкий отдел, который вы с сегодняшнего дня возглавляете, вряд ли просуществует до завтра, но о секретности вы обязаны позаботиться, если вы, конечно, не хотите поразвлечься перед уходом, занявшись физической ликвидацией всего местного персонала.
Капитан сообразил все быстро. Он понял, что если даже я и сбрендил, то в этом случае целесообразнее всего было бы выполнить мои указания. Сам он, однако, никуда не побежал, а многозначительно посмотрел на майора, коротко кивнул и повел в сторону веранды подбородком. Майор тоже никуда не побежал. Он слегка откинулся на спинку и задумался секунд на десять. Потом ожил.
– Все. Завеса стоит. Этих здесь тоже не будет, пока не разрешу. Накрывать теперь будут там. Один стол на всю компашку, точнее, три сдвинутых стола.
Я приглашающе махнул двум безымянным ребяткам.
– Давайте, ребята, подсаживайтесь поближе. Обсудим, так сказать, некоторые весьма интимные вопросы.
Ребятки дождались кивка майора, взяли свои стулья и подсели поближе.
– Ну, господа генералы, разъясните господину полковнику, как получилось, что он в лицо вас не знает? Заодно представились бы, что ли. Какой теперь смысл физиономии кирпичом делать?
– Генерал-майор десантных войск Глан Родерик.
– Контр-адмирал военно-космических сил Торс Вендерон.
Теперь рожи кирпичом стали у сладкой троицы. Генерал с адмиралом посмотрели друг на друга. Продолжил генерал:
– Господин полковник не знает нас в лицо по той причине, что очередные звания мы получили
