ума и он не напортачил со смесью.
– Вы ошиблись, – произнес я, сглотнув комок горячей и горькой тошноты. – Это он. Контакт.
Я был в его гараже. Видел сотни пустых бутылок. В день, когда он купил перекись, я смотрел запись камеры столько раз, что его лицо стояло перед глазами. К чему фотографии? Он впечатался мне в подкорку.
И от меня ему было не спрятаться.
– Отбой всем подразделениям, – неуверенно произнес в наушнике голос. – Как слышите, Дельта Один?
– Плохо, – ответил я. – Связь пропадает.
Тридцать секунд.
Среди толпы, под прицелом винтовок, я остался один на один с тем, кто решил умереть.
Как-то раз я был на лекции в академии Брамсхилла – Оксфорде и Кембридже для полицейских.
К нам привезли агента ФБР – поделиться опытом борьбы с терроризмом. Помню, меня впечатлила белизна его зубов. Отличные были зубы, очень американские. Но что поразило еще больше, так это его знание дела.
Сверкая улыбкой, агент рассказал нам, что ФБР выделяет двадцать пять зон террористической активности. Не от А до Я, конечно, но близко к тому – от аэропортов до тату-салонов. Теракт можно устроить практически везде.
Этот парень еще описывал, как выглядят террористы – как угодно.
Наши студенты – лучшие из лучших, будущие кадры Управления уголовных расследований, молодые, сильные, умные, – все они чуть штаны не обмочили со смеху. А мне в отличие от них разговор бесполезным не показался. Как раз наоборот. Потому что я запомнил номер один из списка внешних признаков.
Подозреваемый сильно меняет внешность. И хотя мои собратья усмехались и закатывали глаза, я подумал, что это дельное замечание. Никогда не пренебрегай очевидным. Не жди, что он окажется таким, как на фотографиях или видео. Будь готов к тому, что он преобразится.
Агент мог добавить и кое-что еще: человек, который сильно меняет внешность, возможно, не станет утруждать себя покупкой нового рюкзака.
– У него красный рюкзак, – сказал я, открывая дверь машины. – Тот же, что на записях скрытой камеры. С ним он покупал перекись и гвозди. Это Браво, я уверен.
– Эй, дружище, тут парковаться нельзя, – сказал кто-то за окном, и я вздрогнул, услышав голос из внешнего мира, а не из наушника.
Инспектор уже выписывал штраф, и я вышел из машины. Это был высокий чернокожий мужчина с ритуальными шрамами на щеках – такие наносят членам племен в Западной Африке. Он с опаской подался назад, но я смотрел мимо – на человека с красным рюкзаком.
Толпа у входа на станцию поредела. Браво вот-вот скроется внутри.
Пятнадцать секунд.
Снова голос, теперь в наушнике:
– Говорит Свайр. Черт возьми, Вулф! Немедленно в машину!
Ее напускное спокойствие как ветром сдуло.
Я помедлил. И сел за руль.
Инспектор засунул под дворник машины квитанцию. Я покачал головой, глядя
