и документы на машину! – приказал громила, буравя взглядом растерявшегося Пуха.
– Машину, – тупо повторил Женя, никак не понимая чего от него хотят.
– Мерин на парковке. Я проверял. Ключи отдай и бухай себе сколько влезет.
– Я … я заболел … температура, – замямлил Женя, понимая задурманенным мозгом что несет чушь.
– Ага. Ключи давай.
Пух потянулся к шкафу. Нащупал во внутреннем кармане куртки бумажник. Достал пластик. Затем долго шарил по остальным карман, ища ключ. Нашел. Трясущимися руками протянул гостю.
– Вот. Это … завтра я … короче таблеток выпью … стану … короче как штык … на работе …
– Не надо, – сказал Михайл, протягивая несколько хрустящих купюр. – Это расчет. Шеф передал.
– Расчет? – удивился Пух. – Какой расчет?
– Полный, – ухмыльнулся громила, – и безоговорочный.
– За что? – от возмущения голос Жени охрип. – Заболел … пару дней …
– Пару дней? Сегодня какой день, чудила?
– Ну … Вчера … температура … понедельник … значит сегодня вторник. Или среда?
– Сегодня понедельник. Ты неделю бухаешь. Шеф неделю на Шкоде ездит. Капец. Бери деньги. Все, пока! – Михаил помахал купюрами перед лицом Пуха.
– Да не … не может быть!
– Может, Пух! Еще как может! Думаешь дураки кругом? Повезло что мусора мерин шефа не тормозят. Право не имеют. Но я-то не слепой. Еще год назад хотел тебя уволить! Шеф не велел. Они что, с твоим батей служили вместе?
Женя смотрел на него широко открытыми глазами. Слова громилы перешли на задний фон. На переднем плане закрепились, как альпинист в скалу, два желания: блевануть и выпить. Не до конца осознав вопрос, Пух кивнул.
– Короче, братан, завязывай! – Михаил сунул за пазуху Жени купюры. Повернулся и, не оглядываясь, побежал вниз.
Потоптавшись на пороге, Пух достал деньги. «Значит так меня ценят? И эти гроши за все те года, что я на них горбатился. Суки!» Непреодолимая злость охватила наполовину витающее в пустоте сознание. Несправедливо! Все это несправедливо и неправильно. Он еще всем покажет. Еще как покажет. Будут умолять вернуться, а он подумает.
– Да пошли вы все! – рявкнул Женя, излив гнев на спертый воздух лестничной площадки.
Хлопнул дверьми и прошел на кухню. Всюду, на столе, в раковине, на полу, валялись пустые бутылки. «И я все это выпил? – мысль как бальзам остудила полученную рану. – Значит есть здоровье. А это главное!»
– Я вам всем … суки … – бубнил под нос, избавляясь от загаженных штанов.
«Только пиво!». Прохладный душ привел Женю в чувство. Вытираясь несвежим полотенцем, он твердо решил завязать. Раз и навсегда. Еще не поздно отмотать все назад. Утром пойдет к шефу. Извиниться, объяснит. Шеф мужик отходчивый, поймет. За руль конечно не посадит, но в гараж слесарничать возьмет. Сто процентов. Отец говорил что шеф ему жизнью обязан. Затем, сразу после работы, пойдет
