дальше напрягать лабораторные фонды нельзя, так ведь и под трибунал залететь можно… М-м-м… Выпустить тебя недоделком? А вдруг и вправду сдохнешь к утру? Знаешь, полежи-ка ты пока в распакованном виде, а лучше – поспи часиков двадцать. Ну, а я займусь твоей напарницей. Очень, очень интересный случай. В мой бестиарий заглянули сиамские разнополые души, ну кто бы мог подумать? Весело вам будет вместе. Вряд ли долго, но однозначно весело… Хм, а что, если нам пойти по пути «пробойника» и объединить индивидуальные ресурсы двух персоналий в единое ядро? Вы ведь все равно друг от друга никуда не денетесь… Какая нетривиальная задача! Ну-с, приступим!
Лина парила в персональном коконе нулевой гравитации. Шевелить можно было только глазами – чем она усиленно и занималась, изучая окружающее пространство сквозь розоватую взвесь «околоплодных вод». Дышать приходилось по-младенчески – в жидкой среде. Комфорта это не добавляло, наоборот, будило старую фобию, заработанную еще на морском отдыхе. Закрутило ее однажды волной, утаскивая вглубь и крепко прикладывая о камни галечного пляжа. Может, и утопило бы, да повезло – спасатель на вышке совмещал приятное с полезным: жадно следил за ладной фигуркой симпатичной купальщицы…
Постоперационный бокс не баловал обилием впечатлений. Стерильное помещение со стойкой дежурного медсерва плюс четыре цилиндра дорогущих регкапсул. Причем не армейский вариант – с урезанным до предела функционалом, а вполне себе полноценные системы «Эскулап-9.2». Достойное украшение планетарного госпиталя средней руки.
Лина сама не знала, откуда в ее голове всплывали нужные знания. Однако ничему не удивлялась. После того как безумный доктор выдернул ее из глубин блаженного беспамятства, она успела разглядеть немало. Например, то, как работал автохирург над мозгом Павла, напыляя блоки долговременной памяти на внутреннюю поверхность вскрытого черепа парня.
Павел… Спаситель, собрат по несчастью и пожизненно навязанный спутник. В первого можно было влюбиться, второго – пожалеть, третьего – возненавидеть.
Умение любить давно сгорело вместе с испаряемой кислотой плотью.
Жалеть получалось только себя.
А ненависти хватит на целый полк мужиков. Ведь именно от них пришла эта боль и уродство…
И что теперь делать?
Монитор ее автодока время от времени раздраженно попискивал, удаляя из кокона лишний объем соленой влаги. Набухающие на ресницах слезы нарушали тонкий химический баланс «околоплодных вод».
Лина смахнула ресницами очередную каплю и вновь перевела взгляд на обнаженную фигуру парня, парящего в соседней капсуле. Вот как дальше жить в этом дурацком искусственном тандеме?
По скупым обмолвкам Дока, в регкапсулах мы с Линой провели неделю. Выписали нас одновременно с остальными
