на процессе выражали гнев и презрение к подлым выродкам, врагам народа!
– Подлецы, их нужно уничтожить! – возмущенно требовали рабочие совхоза в зале суда.
Первым допрашивается обвиняемый Лепиков. Этот матерый враг пытается спасти шкуру, прикинуться наивным дурачком и потому в первой части своего показания не говорит о всех подлых делах, за которые он должен получить суровую кару. Прямые вопросы государственного обвинителя тов. Бакланова заставили гаденыша Лепикова говорить правду. Более часа рассказывал этот вражий ошметок суду о своих вредительских делах».
Павел поймал себя на мысли, что ему печатается на удивление легко. Слова сами складывались в единое целое. Через час он написал статью. Он описал всех обвиняемых и, как ему показалось, раскрыл их страшный образ. Но когда нужно было выходить на «последний абзац» и подводить итог, у Клюфта возникла заминка. Как он ни старался, в голову не «лезла» последняя эффектная, заключительная фраза, которая должна была стать украшением всей статьи.
Павел откинулся на стуле и размял виски. Закурил папиросу. Неожиданно захотелось спать. Сон начал сковывать сознание, бороться не было сил. Чтобы не отключиться, Клюфт вскочил со стула и несколько раз присел. Посмотрев на ходики на стенке, удивился – без пяти шесть утра!
– Ну, все! Пишу, что в голову лезет, и надо идти! – буркнул себе под нос Клюфт и вновь сел за машинку.
Но фраза не лезла. Мысли как будто отключились. Неожиданно прозвучал глухой голос его гостя:
– Вы, я вижу, мучаетесь с кодой?
Павел посмотрел на Иоиля и удивился. Тот внимательно смотрел на хозяина комнаты.
– А вы что, не спите?
– Нет, я все это время не спал. Я просто вам не мешал. А вот сейчас чувствую, что у вас трудности. Мыслей нет. Не знаете, чем закончить.
– Откуда вы это знаете? – спросил опешивший Клюфт.
– Вижу. Когда человек не знает, чем закончить, он мучается, трет виски, делает приседание. Вы этим занимаетесь. Вот я и решил: вы не можете закончить свою статью. Не так ли?
– Так, – выдавил из себя Клюфт.
– А хотите, я вам помогу?
– Как? – Клюфт подкурил очередную папиросу.
Руки у него дрожали. Спичка затряслась, и ее огонь опалил ресницы.
– Да я вам могу, ну допустим, мысль подсказать. Вот, например, вы же должны написать, что эти люди понесут наказание?
– Какие люди?
– Ну, те, о которых вы пишете в статье? – Иоиль словно надсмехался над Клюфтом.
Павел хмыкнул и, глубоко затянувшись папиросой, попытался успокоиться.
«Ерунда. Этот тип элементарно подсмотрел, что я печатаю, а я и не заметил», – подумал Клюфт.
– И какую же мысль вы можете мне подсказать? – спросил он скептически у богослова.
Тот пожал плечами:
– Ну, допустим, вот эти люди должны получить по заслугам.
