Тут их всегда много.
Тильтиль. Это не одно и то же.
Бабушка. Что, по-твоему, не одно и то же? Вот захотим – и обнимемся, захотим – поцелуемся. Чем же не то же самое?
Тильтиль (глядя то на бабушку, то на дедушку). Совсем ты не изменился, дедушка, ни на чуточку. И бабушка тоже. Только как будто красивее стали.
Дедушка. Что говорить, хорошо нам тут. Не старимся больше. Но вы-то как растете! Здо́рово. Посмотрите, вот на двери пометка, которую мы сделали в последний раз. В День Всех Святых. А ну-ка, выпрямься.
Тильтиль становится около двери.
На четыре пальца! Невероятно! А Митиль на четыре с половиной! Ах ты, худая трава! Так и растет! Так и растет!
Тильтиль (с восхищением смотрит вокруг себя). До чего все тут по-прежнему, все на своем месте! Только стало гораздо красивее. А вот стенные часы с большой стрелкой, кончик которой я сломал…
Дедушка. А вот суповая чашка, у которой ты отбил краешек…
Тильтиль. А там дыра, которую я просверлил в двери, когда нашел бурав…
Дедушка. Что и говорить, понаделал ты в нашем домике бед. А вот тут сливы растут: ты любил лазить на это дерево, когда меня не бывало дома. Видишь, все те же великолепные красные сливы…
Тильтиль. Только они теперь гораздо, гораздо лучше.
Митиль. И старый скворец тут! Он все еще поет по-прежнему?
Скворец просыпается и начинает громко петь.
Бабушка. Видишь… Как только о нем подумали…
Тильтиль (с изумлением замечает, что скворец стал совершенно синим). Да ведь он синий! Он и есть та Синяя птица, которую я должен найти для феи. А вы мне и не сказали, что она у вас. О! Какой синий, синий, как будто шар из синего стекла! (Умоляя.) Дедушка, бабушка, отдайте мне его!
Дедушка. Что ж, пожалуй. Ты как полагаешь, жена?
Бабушка. Что ж, отдадим. Нам он ни к чему. Только и делает, что спит. Никогда не слышишь его голоса.
Тильтиль. Я посажу его в клетку. Да где она? Ах, я забыл ее там, за большим деревом. (Бежит к дереву, возвращается с клеткой и сажает в нее скворца.) Так это правда? Вы взаправду мне его даете? Вот-то фея будет довольна! Вот-то Свет обрадуется!
Дедушка. Знаешь, я за птицу не отвечаю. Боюсь, что она не сможет привыкнуть к суете вашей жизни и вернется сюда с первым попутным ветром. Ну да увидим. Оставь ее пока там, пойдем поглядим на корову.
Тильтиль (заметив улей). А, пчелы! Как они поживают?
Дедушка. Недурно. Не живут тоже, как это вы там выражаетесь, но работают без устали.
Тильтиль (приближаясь к ульям). Ах, как хорошо пахнет медом. Соты, наверное, переполнены. Какие цветы красивые! А сестрицы, которые умерли, тоже здесь живут?
Митиль. А трое братцев, которых похоронили, где они?
При этих словах семеро детей, мал мала меньше, вроде свирели Пана, один за другим выходят из дома.
Бабушка. Вот они, вот они! Стоило только о них вспомнить, стоило заговорить о них, а шалуны тут как тут.
Тильтиль и Митиль бегут навстречу детям. Все толкаются,
