сел на коня и хотел подхватить девчонку, чтобы усадить в седло перед собой, но сверху увидел, что ей предварительно требуется очень-очень хорошо вымыться. Насекомых у нее было море! Так что, не было печали, купила бабка порося!
Ей где-то одиннадцать-двенадцать лет, хотя могу и ошибаться, народец здесь довольно мелкий, я не в счет, у меня питание было неплохим. Семейство было, вежливо говоря, зажиточным и работящим. Я пока живу за счет их запасов и не бедствую. Она придерживалась рукой за стремя и быстро перебирала босыми ногами по каменистой тропе. Ходить босиком она умеет хорошо. Как со всем остальным – черт ее знает. Главное, через нее я смогу овладеть старославянским, пусть и не в полном объеме, но закончить перевод тех самых записок, которые достались мне по случаю. Я несколько раз оглядывался, проверяя: не пошли ли за нами их воины. Но, честно говоря, в этой «орде» их было совсем немного. Поднявшись на один из пригорков, я увидел, что мои опасения были напрасны: они уже покинули место стоянки и хвост их колонны втягивался в лес. Сами кочевники в лесах не живут, здесь им скот пасти негде. Это ничья земля, именно поэтому сюда и пришел «Алхимик».
Бензилбензоата у меня, конечно, нет, поэтому избавлялись мы от «непрошенных гостей» самым радикальным способом. Слез было море! Но куда деваться? Тем более, что саму ее эти гады кусали весьма регулярно. Зато я значительно продвинулся как в изучении языков за лето, так и в дальнейшей расшифровке записей. Заодно учил ее писать и на слоговом, и на буквенном алфавите. Ну, а через три месяца, убираясь в большой комнате, девица и выдала на-гора свою версию того, кто был «алхимик». Она нашла в шкафу пояс с золотой пряжкой и вензелем. Кожа ремня была зажата в золотых звеньях цепи. Кроме того, там же висела перевязь, которую простые воины одевать не смели. И, хотя она с девяти лет в плену, она прекрасно помнила, что в ее родном Переяславле она всего один раз видела такую цепь, когда в город приезжал князь Кий. Я лихорадочно вспоминал: кто такой Кий и когда он жил? По-моему, в середине 9-го века. Черт, ну и дела! Её родной город примерно в двух тысячах километров от этих мест! Ничего себе: путешествие! Ей, как она говорит, 14 зим. В плен ее с матерью угнали половцы, там их разделили, ее трижды перепродавали как невесту.
– А что ж тебя так дешево оценили? Мешок муки.
– Это еще дорого, порченная я, три года назад меня продали старому монголу. Он меня девства лишил, а я не понесла, и он меня снова продал, там понесла и скинула, после этого продали Байегу в подарок, ты его видел, а он толстых любит. Жен у него много, к себе меня так и не взял. Стала опять «казы», девчонкой незамужней. Говорил, что когда располнею, то перейду жить в его шатер. Продал тебе, а ты взял меня и остриг. Тебе я тоже не нужна. Оно и верно, ты – княжий сын, княжич, а мой отец кожемякой был да бурлачил на порогах. Так что, раба я твоя.
История довольно грустная, но она меня не слишком смутила. Я, собственно, ничего такого и не планировал с ней. Купил ее не для «утех», а из-за рук, их не хватает даже и после приобретения. Зато она точно сказала,
