падения, и мне показалось, что тело женщины вздрогнуло пару раз и замерло навечно. Сомнений не было – больше о своих снах она никому не расскажет. А жаль – мне бы хотелось узнать, почему ей снился я, и почему она подготовила для меня деньги.
На улице было темно и холодно, до своего дома я добирался почти два часа. София мне не звонила, не беспокоилась – она же призрак, да и телефона у нее нет – эта мысль заставила меня улыбнуться.
– А теперь она пропала навсегда, – сказал я вслух, – ведь та, кто ее прокляла, мертва. Значит, дух Софии свободен.
У подъезда я увидел стоявшую и курившую в гордом одиночестве соседку – Диану Кискину. В желтом свете моргающего фонаря молодая женщина была прекрасна.
– Ну, привет! – произнесла она игривым тоном.
– Ну, привет, – поздоровался я.
– Зайдешь ко мне? В этот холодный вечер совсем не хочется быть одной, да и бутылка вина уже давно залежалась в холодильнике.
– Зайду, – спокойно сказал я.
После случившегося сегодня мне тоже не хотелось оставаться одному.
Парфюм Дианы манил, дурманил и зазывал вдохнуть его полной грудью, чтобы погрузиться в блаженство. Я не смог устоять. Я помнил, что Диана любит жестко.
Глава 2. Культурный убийца
1.
– Как в старые добрые времена, – сказала Диана, прикрывая свою обнаженную грудь одеялом и закуривая сигарету.
– Мне было хорошо, – выдохнул я, лежа рядом в кровати. – Хотя я прекрасно знаю, что из этого ничего не получится.
– В какой раз мы сходимся? В третий? – спросила она.
– В четвертый, – ответил я и тоже закурил.
– Царек и Писькина снова вместе! – Диана засмеялась – Помнишь? Так нас обзывала Фукина Люда.
– Конечно, помню. А ты дала ей кличку Фублякина.
Диана рассмеялась до слез.
Я всегда любил ее чистый, звонкий смех, в нем было что-то притягательно непорочное, в отличие от его хозяйки.
– Ром, помнишь то беззаботное время, когда мы жили по соседству, в одном доме?
– Конечно, наши родители постоянно нас сватали. Нам было тогда…
– По тринадцать лет, – она обняла меня и поцеловала в щеку.
– Мы встречались почти год. Все целомудренно, по-детски. Но каждый раз, когда ты целовала меня в губы, я сходил с ума. Сердце вспыхивало тысячью огней, и я взлетал в небеса, словно обрел ангельские крылья…
– Ром, ты, как всегда, поэтичен. Именно это мне в тебе всегда нравилось. Ты интересный человек и с тобой…
– Интересно дружить, – закончил я с улыбкой. – Но ты меня бросила ради того прыщавого одиннадцатиклассника, который уводил по ночам папину машину.
– Сережка, –
