меня не было слышно.
Юрка был как всегда пьян, я поняла по голосу, он звал меня. Тем лучше, проще будет его одолеть. Конечно я и не думала что совладать со взрослым мужиком будет легко, но его состояние было мне за соучастника преступления.
Под моим целлофановым костюмом футболка и трико были насквозь мокрыми от пота, глаза щипало. Из коридора послышалось стандартное приветствие, вроде: – «Люда, я дома. Где ты сука?».
Я снова струсила, страх сковал мое тело.
Я хотела все бросить, отказаться от задуманного, но всего лишь через пол минуты я вновь была тверда в своих намерениях.
Юра зашел в зал и, не заметив меня, пробубнил себе под нос слова, которые, я отчетливо запомнила:
– Наверно ушла на работу, к своим говнорям. Тварь. Долбанная тварина. А она изменилась, стала красивой, сочной, титястой. Надо, когда она придет, набить ей морду и отодрать в зад как последнюю шлюху. Хех, может в этот раз, она не будет ныть как сучка. Может, ей даже понравится. Может, она еще спасибо скажет. Ха-ха-ха. А потом станет умолять меня, чтобы я драл ее каждый день. Ха-ха-ха.
Страх ушел, уступив место злости, ненависти, безумию. Перегар ударил мне в нос. Я больше не была жертвой, я стала хищником. Зверем. Моя рука вонзила нож в спину брата. Он заорал от боли.
– Давай! Ори, мерзкая гнида!
Я, с трудом, вытащила лезвие из его плоти и вонзила снова. Он упал на живот. Я вогнала нож ему в горло, потом в щеку, потом еще раз в горло. Моя жертва не сопротивлялась. Ее покинули силы. Я и не думала, что все пройдет так легко. Потом я перевернула Юрку на спину и словно во сне, наверно уже мертвому, перерезала горло от уха до уха. После мой нож проник в живот моего брата и вспорол его. Кишки вывалились наружу.
Дурман бешенства уходил.
Вернулось самообладание.
У меня был план, и я строго его придерживалась. Время на часах показывало шесть тридцать утра. Я понимала, что успею все сделать, прежде чем уйду на работу, но надо было поторопиться.
– Самое главное не оставлять улик, – пробубнила я себе под нос.
Я грязная, потная, в окровавленном дождевике взяла кисточку и начала рисовать на стенах пентаграммы, звезды, слова на латыни, которые я выписала заранее из Интернета. Старалась не писать много и широко, ведь мне же самой придется, потом все убирать и счищать. После бросила кисточку в специально приготовленный пакет.
Чистота, никаких улик.
Потом макала пальцем перчатки в лужу крови и написала на стене где раньше висела старая, дурацкая картина – «Так будет с каждым грешником». Затем рассыпала по залу лепестки роз. После этого разделась до гола и упаковала свой окровавленный «костюм», футболку, трико, носки и трусики в пакет.
Чистота, никаких улик.
Туда же, в пакет, отправился и нож. Приняла душ. Быстренько подкрасилась. Оделась и, уходя на работу, оставила квартиру не запертой.
Чистота,
