бросилась к нему.
– Папа, что… – она осеклась, переводя взгляд за его спину и, чувствуя, как облегчение накатывает на нее огромной волной, медленно выдохнула, расплываясь в счастливой улыбке, – Луи… слава Богу…
– Да-да, я все еще жив, – парень, прекрасно сознающий, как сильно за него беспокоились друзья и родные, и, надо заметить, чрезвычайно довольный этим осознанием, церемонно кивнул и, легко шагнув вперед, мимолетно приобнял девушку, – Привет с другой стороны, Татьяна, хотя я и не задержался там надолго. И не спрашивай меня, что я сейчас думаю о твоем батюшке – я бы хотел избежать неловких ситуаций.
– Вот это интрига, – молодой человек с длинными волосами цвета воронова крыла, известный всем, как виконт Роман де Нормонд, заинтересованно приподнял брови, – Это что же это дядюшка опять натворил, что мысли о нем ставят тебя в неловкое положение? Срочно расскажи мне все, что здесь стряслось – я средний брат и должен быть в курсе, чем занимаются те, что по краям.
– Роман… – Эрик, усмехнувшись, слегка покачал головой и, сознавая все-таки необходимость сообщить вернувшимся союзникам о принятом ими непростом решении, вздохнул, – Неловкость заключается в том, что дяде для того, чтобы вернуть Луи к жизни и дать ему силу противостоять магии Чеслава, пришлось…
– Снова вколоть мне чертову ненависть, – сумрачно подхватил юноша и, передернув плечами, скрестил руки на груди, – Но есть и радость – вас я не ненавижу. Ненавижу я теперь дядюшку, что чисто логически мне неприятно, но чисто физически неизбежно. Он сам виноват.
Роман слегка развел руки в стороны. Последние слова его даже несколько удивили.
– Ну, в этом-то как раз никто и не сомневается – дядя виноват вообще во всем и пожизненно, за что и был посажен в подпол, мариновать огурцы… с заданием он, правда, не справился. А что с тобой вообще было, что сделал этот рыжий?
– Это неизвестно, – Альберт, все-таки не желающий оставаться в стороне от общего разговора, быстро улыбнулся, легко шагая вперед, но вставая при этом так, чтобы не попадать в поле зрения младшего из своих племянников, – Я сделал все, что было в моих силах – я дал ему силу, чтобы он мог совладать с заклятием, каким бы оно ни было, чтобы он мог противостоять проклятой луне… Но что именно сотворил Чеслав, я не знаю, я не встречал такой магии. Как не знаю и почему он считает, что сможет вернуть Анхеля.
– Чеслав – сильный маг, – мужчина с каштановыми волосами чуть нахмурился, скрещивая руки на груди, – Когда я был в плену, он сам говорил мне об этом, удивлялся, что мы сумели обратить Викто́ра человеком… Погодите, а где Виктор?
В холле воцарилось молчание. Великий маг, ощущая всем существом собственную вину, понимающий, что ему следовало бы обратить внимание на пленника, которого они оставили запертым в каморке, и впоследствии почему-то не обнаружили там, что он не должен был излишне увлекаться своим беспокойством за племянника, должен был мыслить трезво и холодно, не
