миру.
Глава 4
Исторические корни китайского поведения
Здесь нет необходимости глубоко и подробно описывать другую, гораздо более сложную причину китайского великодержавного аутизма – идиосинкразическую[25] историю Китая как единственной великой державы мироздания, окруженной малонаселенными высокогорными плато, холодными степями и тропическими джунглями, из которых порой приходили существенные, даже смертоносные угрозы; при этом у самой державы все же не было достойного соперника из числа тех, с кем можно постоянно поддерживать нормальные отношения, извлекая и оттачивая навыки межгосударственного общения, как происходило в Европе, если вести отсчет от родственных друг другу и нередко имевших общие границы итальянских государств.
Эти итальянские государства сформировали институциональные практики и дипломатические правила, а также выработали технику взаимоотношений, позже усвоенную странами Западной Европы и ныне общепринятую в мировом масштабе. Все начиналось с посланников, наделяемых полным иммунитетом и имеющих официальное разрешение наблюдать и сообщать домой о значимых событиях в стране пребывания, с процедур заключения договоров, в том числе с языковых формулировок и разделения документов на статьи по образцу Кодекса Юстиниана[26], а также с непременного правового обеспечения, подчинявшего внутренние законы международным договорам.
Исходная посылка гласила, что все государства формально равны между собой, вне зависимости от степени могущества (подтверждением чему служил иммунитет всех без исключения послов и пр.), но как раз это равенство исключалось в китайской системе взаимоотношений с сопредельными территориями, существующей более двух тысячелетий. На сегодняшний день имеется ряд гипотез по поводу реального механизма работы этой системы за пределами имперской снисходительности и явных выражений императорского благоволения в виде даров, когда скрываемое презрение к малым народам проявлялось в требовании и получении дани; впрочем, формальное неравенство между Китаем и его соседями непременно учитывается в каждой гипотезе.
Вообще главным благодеянием империи по отношению к платящим дань сопредельным территориям было включение в свою этическую и политическую область – точнее, в концентрические круги Тянься (Tianxia – Поднебесной), расходившиеся от священной особы императора вовне, благодаря чему соседние варварские народы возвышались и забывали о своей недавней дикости. Данники же мирились с этическим и политическим верховенством императора, изъявляя послушание[27].
Логика стратегии и такие ее проявления, как «баланс сил», в целом универсальны, но вот представление о Тянься и сама система выплаты дани, возникшая при Западной Хань (считается, что эта династия была у власти с 206 года до н. э. по 9 год н. э.) после длительной и победной все-таки схватки с воинственными
В данном случае под идиосинкразией понимается, очевидно, неприятие других народов и государств как равных себе. –
Законодательный свод Византийской империи, составленный при императоре Юстиниане I (482–565) и излагавший нормы права в строгом порядке: 12 книг делились на титулы (разделы), те – на отдельные постановления, а последние – на параграфы. –
См. критический обзор:
