платье с открытой спиной, шоколадные волосы и замшевые туфли делали её утончённо изящной, подчёркивали зрелую красоту и благополучие тридцатилетней женщины.
Она оглянулась, увидела и вспыхнула сиреневым нежным очарованием.
– Рада тебя видеть. Давно из Лондона?
– Сегодня прилетел.
Мягко улыбнувшись, она коснулась роз.
– Это для меня?
– Тёмное бордо. Как ты любишь.
– Спасибо, что помнишь.
О да! Конечно! Он помнил.
Помнил и любил. Не так, как в семнадцать лет. Без телячьего трепета, розовых соплей и избытка адреналина. Любил не сказочную принцессу, а реальную земную женщину… с красивой линией плеч, длинными изящными руками и родными каштановыми глазами!
Он зацепил её взглядом, сплёл руки и притянул к себе. Женщина рассмеялась, выскользнула из объятий и закружилась по залу. Стройная, лёгкая, цветущая. Она упала на диван и просканировала его длинным испытующим взглядом: кто он такой, этот везунчик с миллиардом? Неужели тот самый Петя, с кем она целовалась в школе?
– Ты женат? Дети?
– Нет. Ни жены, ни детей.
– Я тоже нет.
Пётр возмужал. Раздался в плечах и сделался выше. Теперь он медийная личность. Богат, успешен, раскован и вальяжен. Наверное, счастлив. Нельзя быть несчастным при таком наборе достоинств.
– Что будешь пить?
– Коньяк.
Взгляд серый, внимательный и осторожный. То тёплый и серебристый, а то холодный, оловянный и чужой. Наверное, он избирателен в выборе женщин.
– Сколько лет мы не виделись?
– Двенадцать.
Двенадцать лет прошло. У каждого сложилась своя жизнь. Лера служила в министерстве. Пётр владел крупным холдингом. Их пути разошлись, но начало было единым. Они вспомнили школу, школьных друзей и забавные школьные истории. А потом вдруг замолчали. Возникла тягостная неловкость, предопределённая с самого начала и связанная с болезненным прошлым.
Мужчина подумал, что женщина не так благополучна, как кажется на первый взгляд. А женщина подумала, что мужчина слишком благополучен, чтобы сносно выглядеть на его фоне. И от этого ей стало душно. И больше не хватало сил скрывать внутреннюю трансгрессию, мешающую быть простой, естественной и независимой.
Извинившись, она сослалась на головную боль и оставила его со своим коллегой. А сама покинула зал.
Коллега, маленький кругленький человечек с чёрными масляными глазками, назвался Равилем Шамильевичем, полностью захватил внимание и, предложив выпить, сразу же перешёл на ты.
– Тебе нравится эта женщина?
– Кто?
– Лерка.
Пётр не ответил.
– Вижу, что нравится. Нравится.
Пробежавшись взглядом по закускам, он зацепил вилкой оливку.
– Должен тебя предупредить, что внутри Лерка сложная. Очень сложная. Имеет связи наверху.
– Это плохо?
– Да как тебе сказать…
Равиль не знал, как сказать.
– Несправедливо. Ей сразу досталась должность. А я начинал с низов. Работал курьером. Потом поднимался всё выше и выше. А теперь я кто?
– Кто?
– Начальник лицензионного отдела. Вся губерния у меня вот здесь!
Он показал кулак.
– Неужели вся?
– Ну, не вся, – нехотя согласился татарин. – Мне мешает министр.
Хлопнула дверь.
– Сейчас явится. Увидишь. Затмит явление Христа народу.
Послышался шум, возня и грубое чертыханье. Что-то упало, покатилось и разбилось. Когда всё стихло, появилась женщина. Высокая, статная, с орлиным профилем и прозорливым взглядом. Она прошлась по залу, как по театральной сцене, с прямой спиной и вскинутой головой.
– Здравствуйте.
Пётр встал и поздоровался.
– Садитесь!
Пётр сел.
– Представьтесь, пожалуйста.
Пётр представился.
Глаза министра загорелись любопытством.
– Приятно познакомиться с человеком, который не за границей оставляет налоги, а вкладывает в родной край.
Пётр поклонился.
Раиса
