ты хочешь? – со страхом выдавила я.
Джинн неожиданно расхохотался. Смех его вовсе не был таким уж веселым, он тоже пугал меня до колик, но джинн хотя бы отодвинулся, и я смогла вздохнуть свободно.
– Чего я хочу? – переспросил он, выделив слово «я». – Чего ты хочешь? Разве не ты моя хозяйка, а я твой смиренный раб?
Вот уж на кого на кого, а на смиренного раба он вовсе не походил.
– Я ничего не хочу, – жалобно произнесла я.
Сама не понимаю, откуда в моем голосе взялись эти просительные ноты.
Джинн отошел на шаг и окинул меня холодным взглядом.
– Жалкие потомки лицемерных лжецов, – произнес он, как плюнул.
Я, дрожа, двинулась вдоль стены в сторону приоткрытой двери. Джинн равнодушно наблюдал за мной.
– Ты ведь понимаешь, что, пока на твоей руке браслет, ты от меня никуда не спрячешься? —поинтересовался он.
Я вцепилась в застежку, но она не поддавалась.
– А пока я вне браслета, снять его невозможно, – так же спокойно добавил джинн.
– Откуда ты только свалился на мою голову! – закричала я.
– Я? – нахально уточнил джинн. – Я раб браслета и того, кто владеет браслетом.
– Убирайся! Уходи! Проваливай! Как еще сказать?
Джинн скрестил руки на груди и изогнул бровь. Я так понимаю, подсказывать мне он не собирался. Я, тяжело дыша, уставилась на ужасного гостя, а он в ответ смотрел на меня. Игра в гляделки могла бы продолжаться бесконечно, но джинну она вдруг наскучила. Он обвел взглядом комнату, подошел к окну и выглянул наружу, не отодвигая занавесок.
– Какой сейчас год? – негромко спросил он.
– Шестьсот сорок пятый от Великого Исхода, – прошептала я.
Джинн на миг прикрыл глаза, лицо его закаменело, словно ему нужна была передышка, чтобы принять эту новость.
И я все сразу поняла: нет там, внутри браслета, никакой золотой комнаты. Пока джинна не призывают, он словно спит, ничего не чувствует, ничего не видит и не слышит. Сколько десятилетий, а то и столетий проносится, пока он заперт внутри?
Почему меня это должно волновать? Он – джинн, волшебное создание, время им безразлично!
Однако джинн вовсе не выглядел так, будто ему плевать.
– Еще полвека, – сказал он тихо, самому себе.
Тряхнул головой и оторвался от вида за окном. На что он там любовался? Там и смотреть-то особо не на что – сад и беседка.
– Что же, зайчишка, заключим договор? Я тебе скажу, как отправить меня обратно в браслет, а ты больше никогда! никогда! никогда меня не призовешь. Иначе пеняй на себя. Тебе говорили, что джинны коварны? Что мы только и ждем подходящего случая, чтобы разделаться с людишками? Так вот – это правда!
Джинн сейчас выглядел грозно. Он распрямился, глаза сияли черным пламенем, волосы развевались, будто от ветра.
Вовсе ни к чему было меня пугать! Я и так была напугана до полусмерти!
– Больше
