наконец-то бросает.
Я уже не хочу его помощи. Даже не знаю, что будет хуже – власть мужа-садиста или его, такого же морального урода, который ненавидит меня.
Поднимаюсь. Ноги дорожат, но я не буду говорить то, о чем хотела попросить, валяясь у его ног. У меня есть гордость.
Внезапно в моем сознании словно что-то переключается, теперь я его не боюсь. Что может быть еще хуже этого. Мой последний шанс провалился с треском. Больше мне никто не поможет.
– Я хочу, чтобы вы выкрали меня, не дали свершиться свадьбе, – смотрю на него. В этот раз я выдерживаю его взгляд. – Вы правы, я знаю, кто мой жених. Садист. Я видела, сколько бедных девушек погибло, проведя с ним ночь. Но моего отца это не останавливает. Он хочет этой свадьбы и значит – моей смерти. Вы – единственный, кто может мне помочь, кто поможет сбежать и скрыться, потому что отец боится только вас! Но сейчас я понимаю, что это невозможно и я зря пришла сюда.
Мой голос дорожит, из глаз льются слезы. Но его это не трогает, мне кажется, его вообще ничего не трогает. Он смотрит на меня безэмоционально. Словно ему рассказывают что-то обыденное.
Понимаю, что мне нужно уходить. Прочь из этого кабинета, прочь от него. Клим молчит, а я отворачиваюсь и тяну дверь на себя. Чувствую, как он смотрит мне в спину, прожигая ее. Выхожу, мне нечем дышать, словно тут выкачали весь кислород, оставляя крупицы. Мне нужно срочно на улицу. Надо найти Аллу и, возможно, уехать отсюда. Или пусть она остается. Мне точно нужно домой.
Приготовиться к тому, что я сделаю на своей свадьбе. Это будет не моя свадьба, это будут мои похороны.
Клим не поможет мне. Я – дочь его врага, поэтому у меня есть единственный выход.
Глава 3
На негнущихся ногах спускаюсь по лестнице вниз. Главное не упасть, не опозориться еще больше. Из глаз все так же льются слезы, стараюсь успокоиться, но ничего не выходит. Так нельзя появляется при Алле, она обязательно начнет задавать вопросы, а я не готова давать ответы.
Поэтому нахожу дамскую комнату, хотя мне кажется, тут справляют не только нужду. Стоны в соседней кабинке откровенно свидетельствуют об этом. Закрываюсь в свободной. Подхожу к раковине – мне нужно умыться холодной водой. Помню, в детстве мама всегда так делала, когда я не могла успокоиться.
Мама…
Она тоже не против моего брака, зная, что меня ждет. Но не жалея, продалась ради денег. Хотя я всегда чувствовала, что она любит меня больше, чем Яну. Оказалось – нет. Совсем нет.
– Что ты хотела, Арина, – смотрю на свое заплаканное лицо в зеркале. – Если даже мама не поможет, тогда ему и подавно это не интересно…
Он даже пытаться помогать не будет, ведь я дочь убийцы его родителей. Правда ли это? Я не знаю. Но почему-то кажется, что да. Что он не врет.
Папа, зачем ты так?! Зачем все это было нужно? Эти деньги, признание. Неужели мы не могли жить скромно, но счастливо? Неужели это не главное? Для моей семьи, похоже, нет. И теперь мне придется рассчитывать
