всех обездоленных, той опоры и поддержки, каковая ему была нужна. А всякий раз, когда он спрашивал у служителей ропаты, прикариев, совета, как преодолеть все поедающую боль души, то слышал одни и те же фразы и слова, казалось они говорили все по бумажке… И в тех советах, словах ничего не было чувственного, светлого и чистого, что могло поддержать его, Руслана. И душа его вроде бы вначале потянувшаяся к Господу Исшу, замерла внутри и стала настойчиво отговаривать его ходить в ропату.
Вот и сейчас, она шептала тоже самое, что и всегда: «Нет, нет, никакого Господа Исшу, все это выдумки! А если бы он был… такой добрый, любящий, переживший во имя нас боль, страдания, муки…. Он, который всегда рядом с нами, который следит за нами, ведет нас по жизни, в чьи руки каждый миг вручаем мы свои тела и души… то никогда бы он, Господь и Бог добра не позволил умереть Танюше… Он бы не смог спокойно взирать на ее страдания и боль, не позволил ей мучиться перед смертью… Да и не только ей одной, а всем тем людям и детям которые лежат в больницах и умирают в болях от неизлечимых болезнях…. Если он каждый миг с нами, то как может взирать на это спокойно, да не просто взирать, а сам… сам, посылать эти страдания».
– Нет, нет, замолчи! – громко сказал Руслан и посмотрел на синюю толстовку, где на груди был изображен непонятный рисунок, и черными буквами на английском языке было написано: «Get of live all!»
Женщина, проходящая мимо и спешившая к перекрестку, испуганно глянула на стоящего и разговаривающего вслух Руслана, и шарахнулась от него в сторону, а когда светофор мигнул ей зеленым светом, широким шагом стала переходить проезжую часть. На ходу поворачивая голову и тревожно поглядывая, назад, наверно пугаясь, что обезумевший молодой человек сейчас бросится на нее сзади и вцепится в ее подверженные химической завивке и окраске волосы. Руслан усмехнулся, увидев выражение лица женщины, и также поспешил ступить на асфальтное покрытие дороги, сверху побеленной полосатой зеброй, собираясь перейти на другую сторону улицы. Однако теперь он не бежал, а неспешно и как-то вразвалочку шел, все еще обдумывая, что шептала душа, и втайне от нее, точно она могла то не услышать, все же соглашаясь с ее мнением. На чуток он даже замедлил шаг, но так как Руслан находился на проезжей части, то возмущенный водитель, сидевший за рулем черной иномарки, и увидевший загоревшийся для него долгожданный и столь необходимый зеленый свет, да остановившегося напротив худого в джинсе придурка, громко засигналил бэ… бэ! Руслан повернул голову посмотрел на разгневанное лицо водителя, который крутил пальцем у виска показывая всем своим видом, что и тот, и он сам безумцы, и прибавив шагу миновал дорогу. И все тем же прибавленным шагом повернул направо перешел на другую часть улицы, да, свернув влево, по тротуару, направился прямо к ропате, которая пряталась невдалеке среди высоких многоэтажных жилых зданий. Пройдя
