ты натворил, – с иронией сказал ротмистр Бекасов. -Сколько людей из-за тебя погибло- и белых, и красных. Нехорошо.
– Это правда? – не глядя на штабс-капитана, спросила Анна. – Верно, что ты… был агентом большевиков?
Половников нервно раскачивался на каблуках, будто его штормило ветром. Вдруг прорвало:
– Да! Да! Ненавижу вас, ненавижу! Кем я был? Адъютантом самого Алексея Алексеевича Брусилова, героем! Вы же устроили в феврале переворот, отдали власть недоумку Керенскому. А потом не смогли справиться и с ним. Уничтожили всё – и монархию, и страну, а вместе с ней мою карьеру, жизнь. Теперь я хочу одного – свободы! Ото всех!
– Я, значит, виновата…
– В первую очередь, потому что служишь этим… карикатурным, никчемным старикам-полководцам, этим ублюдкам, которые только и могут что витиевато и учтиво изъясняться на собраниях, а за глаза обливать друг друга грязью. Армия… ха-ха..Умственные калеки-генералы, полуспившиеся офицеры-дезертиры, казачий сброд и юнкера-романтики. Ну, какой из Деникина командующий? Ему бы только на санях с бабами кататься.
– Я, Володенька, служу только себе. С тобой же мне все ясно. Можешь не продолжать.
Белоглазова подняла Маузер, навела на грудь штабс-капитана. Тот втянул живот, прекратил дышать. Но глаз не отвел. В них пылал отчаянный гнев. Когда палец уже начал сдавливать спусковой крючок пистолета, Анна перевела ствол на Бекасова и выстрелила. Ротмистр упал на тело мертвого матроса. Другим патроном она добила латыша. У Половникова от страха подкосились ноги. Опустился на лавку. Анна взяла его за отворот кителя:
– Ты жаждешь свободы? Иди.
– Что?
В глазах его уже не было решимости, только ужас.
– Ты свободен, иди, я тебя не держу, Володенька. Я люблю тебя.
– Сумасшедшая, ведьма, – прошептал Половников. Нашел силы подняться. – Ну, я пойду?
– Сказала же, иди.
Анна села за стол, положила на него пистолет.
За окном, совсем близко раздались выстрелы, а через мгновение в комнату ворвались несколько большевиков с револьверами и ружьями. «Мать честная, – вырвалось у одного из них, когда он увидел горы трупов, – Это что здесь?..»
– Возьмите её, – сказал Половников. – Это та самая Белая бестия, атаманша отдельного партизанского отряда полка генерала Маркова.
Анну грубо кинули на пол, придавили сапогами. Кучерявый, похожий на Троцкого комиссар в коричневой кожанке и казачьих шароварах, взял ее за подбородок: «Приятно познакомиться, барышня». «И мне приятно лицезреть нос к носу настоящего пархатого большевика. Ха-ха. Пошел вон, скотина».
Она вцепилась зубами в ладонь комиссара, стала рвать ее, словно собака. Атаманшу удалось оторвать от «Троцкого» только ударом приклада по голове. Все лицо ее залила кровь – своя и комиссарская. Анна смеялась.
– Уберите эту сумасшедшую, сам допрашивать буду! – скрипел зубами комиссар, затягивая покусанную руку лоскутом скатерти со стола.
