куда попал, то сразу сказал мне: «это самый худший конец жизни, какой только можно себе представить!». А тут еще и коротышка этот со своими запугиваниями… Короче, вся надежда теперь только на чудо. На то, что великие боги захотят в своей неизмеримой доброте и милости спасти нас…
Помощник капитана умолк, а Хама немедленно повалился в ноги Табхаиру.
– Смилуйся, Всемогущий! Верни нас хотя бы в Шурупак!
Табхаир раздраженно передернул плечами и отвернулся, всем своим видом давая понять, что не верит глупым сказкам. Тогда Хама перевел молящий взор на Одинга. Но тот, неловко потоптавшись, опустил голову и тихо произнес:
– Раз уж так вышло,… раз мы тут вот так все вместе застряли, то я должен признаться, что мы не боги. Наши народы считали нас таковыми из-за крыльев и из-за того, что мы попали к ним каким-то невероятным, чудесным образом. Углету, впрочем, повезло меньше, хотя и его наделили невероятными способностями. Но на самом деле мы просто орели – крылатые обитатели Сверкающей Вершины, на которой никогда не были. Сто лет мы прожили ничего такого о себе не зная, но недавно этот юноша, – он указал на Нафина, – прилетел за нами и все рассказал… Это очень долгая история… Мы все оказались братьями, и теперь пришла пора нам объединиться, чтобы вернуться к своим истинным сородичам.
Он с виноватым видом посмотрел на помощника капитана, потом на хватающего ртом воздух Хаму и развел руками.
– Значит, конец, – тихо подвел итог помощник.
В отличие от Хамы рассказ Одинга его не слишком потряс.
– Все верно, – прошептал он. – А то я все удивлялся, как это Остров посмел посягнуть на таких великих богов. Но теперь понятно…
И бережно забрав у Нафина все еще бесчувственного капитана, уложил его на траву со словами:
– Может и лучше будет, если он больше не придет в себя. Скорая смерть – легкая смерть… Этот обломок Зла ненавидит людей, как все оно вместе взятое, и ни за что нас не отпустит.
– Нет! – воскликнул Нафин, вскакивая на ноги. – Мы не должны погибнуть здесь! Это неправильно! Говоришь, Остров ненавидит людей и не отпускает их, ну так я и не человек! Я орель! Во мне достаточно сил, чтобы полететь сейчас же и поискать берег. Там найду какой-нибудь корабль, уговорю капитана… В конце концов остались же еще на земле отчаянные люди!
Он сорвался с места и побежал к обрыву над морем, а старцы и Хама поспешили следом, окрыленные внезапно появившейся надеждой.
– Стойте, стойте, – донеслось до них сзади.
Все обернулись. Помощник капитана, прихрамывая, бежал за ними.
– Это невозможно, – сказал он и перевел дух. – До берега очень далеко, ты только зря растратишь силы, если вообще сможешь вернуться, когда поймешь, что долететь нельзя. Но даже если случится чудо, и твои крылья окажутся достаточно сильны,
