бессердечный тип! Однако «бессердечный тип» почему-то не спешил бросать меня на произвол судьбы. Наоборот, он вернулся и принялся терпеливо уговаривать меня разжать ладони.
– Тут совсем невысоко, – услышала я его проникновенный голос. – А зачаровать вас при свидетелях я не могу, поэтому придется идти самостоятельно. А если не пойдете, то…– тут он схватил меня за запястья и принялся отдирать от перил, – то я оторву вам руки, Хлоя, а безрукий секретарь мне без надобности!
Умом я понимала, что надо разжать пальцы и идти за ним. Ковры были вполне надёжным средством передвижения, те же магокары гораздо опаснее. Но вот тело отказывалось слушаться команд мозга и продолжало цепляться за ограждение с неведомо откуда взявшейся силой. Если я и уйду отсюда, то только вместе с перилами!
Наверное, начальник серьезно занимался каким-то спортом, потому что через некоторое время он все-таки смог отделить меня от ограждения. А затем поскорее, пока я не успела снова схватиться за перила, перехватил мои запястья. Однако как мужчина ни пытался развернуть меня и подтолкнуть к ковру, ноги все еще отказывались двигаться.
– В следующий раз я надену вам на глаза шоры, как лошади, чтобы вы не видели, куда идете, – наконец, с досадой пробормотал он и, вдруг нагнувшись, подхватил меня на руки.
– Я не против, – просипела я и для верности вцепилась в шею господина Сориа так, что тот покачнулся.
Мне почему-то показалось, что сейчас начальник перебросит меня через перила. Вдруг он разозлился, что я его позорю?! Однако на лице господина Сориа читалась лишь легкая обреченность. Такая бывает у родителей неуправляемых детей, которые приводят свое чадушко на детскую площадку, где оно радостно жрет песок, лезет на дерево и падает оттуда на головы другим людям. Похоже, начальник уже тоже понял, что командировка будет не из легких. Я вдруг забеспокоилась, что после нее меня, как проблемного секретаря, могут уволить. А чем я тогда буду платить за квартиру? А на что жить? Надо прикинуть варианты… Лучше буду думать об этом, чем вспоминать о пугающей пустоте под нашими ногами, от которой нас отделяет лишь ненадежный мостик!
Господин Сориа, вероятно, тоже задумался о шаткости трапа, потому что резко ускорился и, в два шага преодолев сходни, ступил на ковер-самолет. Тут же стало чуть спокойнее, потому что ковер был гораздо больше и, как мне казалось, прочнее, чем сходни.
– Ваш билет, – заступившая дорогу стюардесса ничуть не удивилась тому, что один пассажир несет другого. С трудом разжав сведённые судорогой пальцы, я протянула ей сначала свой билет, а потом и документы начальника, которые пришлось вытащить из нагрудного кармана его пиджака. – Молодожены! – с понимающей улыбкой кивнула девушка, углядев в паспорте свежий штамп. – Прошу, вам сюда!
После ее слов другие пассажиры, до этого глядящие на нас с неким подозрением, расслабились, а откуда-то даже раздались жидкие хлопки. Я криво улыбнулась, чувствуя, как лицо заливается
