и побежала следом за мамой.
В груди кольнуло. Ярик… Он смотрел точно также – снизу вверх, забавно задрав голову, изучал серыми глазищами, с пушистыми, светлыми ресничками. Долго смотрел, внимательно, а потом задавал свой очередной «почемучкин вопрос».
Я потеряла его. Просто однажды, совершенно буднично зазвонил черный сенсорный мобильник с длинной царапиной возле кнопки пуска. И правнучка неживым голосом сообщила:
– Прадедушка… Ярик… умер сегодня ночью.
Помню, как метнулась зачем-то в гостиную. Как распахнула пластиковый солдатик и вытащила оттуда медицинскую карточку. Старую, пухлую, бумажную. Не то, что сейчас – носитель медицинской информации размером с мизинец.
Упала в свое рабочее кресло и читала… листала… читала…
С глянцевой обложки улыбалась беззаботная малышка. В подгузнике с рыжей русалочкой, пухлощекая и босая. На второй странице, такой же плотной, но уже матовой шли записи корявым, забористым почерком. Вес, рост, месяцы жизни. Прививка… прививка… осмотр.
Вот тут маленькое жирное пятнышко – Ярик схватил компромат на себя сразу после того как умял плитку белого шоколада. А тут подран уголок. Трехгодовалый Ярик достал карточку из шкафа, наверное, прочесть хотел – какой он здоровый и сильный.
Ярик… Мелинда… Глаза обожгло, щеки защекотало, с подбородка закапала влага.
Чья-то теплая рука легла на плечо. Настойчивая, твердая. Встряхнула, развернула меня как безвольную куклу.
– Елисса? Ты в порядке? Что случилось? Тебя кто-то обидел? – пробился сквозь пелену слез и безысходной тоски немного хриплый, низкий мужской голос. Я подняла глаза и встретилась с синим взглядом Рейгарда.
Мельранец наклонился к моему лицу и смотрел взволнованно, тепло.
Губы вытянулись в жесткую линию, скулы резко очертились.
– Яа-а-а… В порядке, – я крутанулась на пятках, пряча глаза, пытаясь суматошно вытереть слезы. Даже спиной ощущала, как приблизился мельранец. Он не касался, нет, замер меньше чем в шаге. Тяжело задышал, осторожно положил руку на плечо, и горячий шепот пощекотал ухо:
– Лиса. Все будет хорошо. Я обещаю.
И почему-то я не отодвинулась, замерла, ловя его теплое, неровное дыхание и шепот:
– Я позабочусь о ней. И… о тебе тоже.
Ни с того, ни с сего замедлилось время, а, быть может, остановилось совсем. Часто-часто заколотилось сердце. А шепот Рейгарда заглушил эхо сотен шагов по металлическому полу и нескончаемый гомон отпускников, мечущихся по телепорту в поисках нужного рейса.
– Успокойся. Лиса. Все будет хорошо…
Глупые мурашки пробежали от затылка к копчику.
Рейгард вдруг прижался ко мне – знойный и каменный. Вздрагивающие пальцы соскользнули с плеч, устремились
